Серёгин обернувшись к Новицкому полушёпотом «выпалил»:

– А если этот «дирижабль» одержимый намерением выполнить задуманное не заметит пьяницы, ладно наступит, а зависнет надо мной, я пыток не выдержу.

«Хорошо, что шляпу надел» подумал он, натянув её поглубже, закусил рукав куртки, чтобы не рассмеяться, стал смиренно ждать своей участи. Оттого как потряхивало локоть Новицкого, понял, что того тоже распирает от смеха.

Спасло Серёгина от объяснений то, что «его участь» решила присесть на границе между освещённым и неосвещённым местом, не дойдя двух метров до него. Для женщин темнота, это зона риска, мало ли что…

Как только компания ушла, «подельнички» Пашутина разошлись по домам. Людка не закрыла ставни, вскоре в окне загорелся свет от ночника.

– Маячок появился, – сказал Новицкий.

Чтобы более не рисковать здоровьем как своим, так и добропорядочных граждан, Новицкий с Серёгиным переместились к забору. Теперь всё соответствовало рождённой вновь открывшимся обстоятельствам легенде: подзаборная пьянь.

Улица стала пустеть. Серёгин тихим голосом принялся комментировать:

– Хороший сюжетик нарисовался, под названием, романтическая встреча в тёмном тупике. Легенда закосить под пьяниц, железная и не проверяемая, но представь присаживаешься по нужде, а тут пьяное мычание: «Мадам, прошу прощения, не могли бы чуть в сторонку»

Они давились от смеха, поэтому из-под забора ели слышно раздавались неопределённого характера звуки.

– А если эта красавица, весом за сто кг. дошла, да со страху завалилась на меня, трагедия, Шекспир отдыхает, отсюда вынесли бы два трупа. В заключении судмедэксперта в графе причина смерти написали бы, что у гражданки икс она наступила вследствие остановки сердца от сильного испуга, а у гражданина вследствие механической асфиксии от жёсткого соприкосновения с женскими телесами. На этом заключении поставили штамп «Хранить вечно», и сейчас и сто лет спустя многих мучил вопрос, как этот несчастный умудрился под ней очутиться. Вот мог попасть в мировую историю криминалистики благодаря двигателю прогресса – заднице. Лишнее подтверждение, что путь к славе лежит через тернии…

Произошедшее их взбодрило, сон как рукой сняло. В начале третьего, когда улица полностью опустела и всё вокруг погрузилось в сон, они перешли на основное место засады.

Пашутин не исключал, что кто ни будь «стуканул» и его ищут. Он не собирался задерживаться, ему надо только забрать похищенное, других дел не было. Хотя о том, что он сегодня собирается прийти, знали только свои, но всё равно проявлял крайнюю осторожность.

К Мишке пришёл огородами, посидел, заодно перекусив, сказал:

– Всем «шалманом» светиться не будем. Я пошёл, из-за брёвнышек погляжу. Ты через часик выходи, на шухере постоишь.

Серёгин с Новицким увидели мелькнувшую тень к брёвнам, хотя ни на тротуаре, ни на дороге никого не видели. Прождав минут сорок, решили проверить, поскольку «тень» себя никак не проявляла. Не выходя на осветлённые участки, укрываясь за деревьями, стали пробираться к брёвнам. Подойдя на близкое расстояние, рванули и запрыгнули в нишу.

Обманчивая тишина и напряжение последних дней сказались, Пашутин задремал. Очнулся оттого, что что-то упало и сразу почувствовал боль в разных участках тела и на лице, его «впечатали» в брёвна. Потому как стали шмонать на наличие оружия, понял, что «приехал».

В результате переговоров, проведённых тут же в бревенчатой нише, стороны пришли к соглашению, Пашутин выдаёт похищенное, взамен получает явку с повинной.

Если бы в это ранее утро кто-нибудь попытался дозвониться по 02, испытал трудности. После возвращения в отдел опергруппы по завершению процессуальных действий, народ лежал от смеха слушая рассказ Новицкого.

– Помните, что говорил Макар Нагульнов: сколько хороших людей пострадало в жизни от этого проклятого бабьего семени. Не счесть. Сколько из-за них растрат, сколько через них пьяниц образовалось, сколько выговоров по партийной линии хорошим ребятам за них повлепили, сколько из-за них народу по тюрьмам сидит – одна кошмарная жуткость. Вот пожалуйста, подтверждение сказанному: Худой погорел, а Сашок страху натерпелся и всё, от кого, от баб, – подытожил он, читая с выражением. Этот отрывок из «Поднятой целины» знал наизусть.