- Все, все, успокойся. Все хорошо, я здесь. Их больше нет. – Погладил ее по голове, пытаясь успокоить. Каждый всхлип девочки отзывался ощутимой болью где-то в солнечном сплетении.

Взяв Женю на руки, пошел к выходу из автозака. Спрыгнул на землю и зажмурился от яркого света, бьющего прямо в глаза.

- Ребенка на землю опусти! – Закричал человек в маске, направив прямо в лицо ствол автомата с подствольным фонарем.

Прикрыл глаза рукой и медленно поставил девочку на землю, позади себя, чтобы в случае выстрела закрыть собой.

В сторону шаг! – Повторил мужчина.

- Стой, он не из этих. Мы его на подходе повязали, тоже, видать, в бой рвался. – Послышался второй голос, кто говорил, видно не было из-за яркого света. – Где Тимур?

- Там лежит, где вы меня повязали. – Ответил Князев, прижимая к ноге девочку.

- Живой?

- Живой. Так, помял слегка, но живой.

- Ты что сюда рвался? Помереть хотел?

- За ней. – Саша кивнул на Женю, затем посмотрел на распятого Эмиля. – И за ним.

- Дочь?

Саша на секунду замялся и посмотрел на девочку.

- Нет, но очень дорога мне. На кресте – друг. А вы собственно кто?

- Мы из общины выживших, под Новороссийском. К нам попал человек, который сбежал от этих фанатиков. Рассказал про пленных и казни. У нас многие - бывшие военные, решили избавиться от этой опухоли. Народа и так почти не осталось, а эти мрази остатки изводили.

- И много вас там, в общине?

- Уже под сотню. Народ на юг тянется, где потеплее и легче перезимовать. Мы собираем людей на дорогах, дали клич по радио частотам. Налаживаем инфраструктуру: сельское хозяйство, рыбная ловля, скотоводство. Короче как-то выживаем. Меня Дмитрий зовут кстати.

- Ясно. Мне к другу надо. – Сказал Саша, еще придерживая Женю возле себя и щурясь от света фонаря.

- Поздно уже. – Сказал Дима, и рукой приказал другим убрать оружие, направленное на Князева. – Я проверял, как храм зачистили, мертв.

Князев зажмурился и сглотнул.