Правый первый ход!

Мы разворачиваемся, мы идем туда.

Вот она, глухая стена. И – ничего.

– Светильник ближе…

Я ползаю на четвереньках. Я осматриваю углы. Я подпрыгиваю, чтобы увидеть, нет ли какой-нибудь «говорящей» мелочи под потолком… Иногда меоты…

Так.

Так.

Какой-то темный прямоугольник. Нишка. Совсем маленькая.

Вот он, вход. До сих пор моя служба знала пять боевых технэм меотов. Эта шестая. В четырех случаях «ключом» служила каменная фигурка, служившая грузиком на «ковше», который приводил в действие цепь каменных элементов. А «ковш» прятали в нише.

Поднимаюсь на цыпочки, сую руку в нишку. Господи, хорошо бы они не утыкали «ключ» какими-нибудь дурацкими лезвиями…

Вот она, фигурка. Большая, тяжелая. Некий важный бородач с посохом в одной руке и чем-то средним между серпом и саблей – в другой. Клинописная фраза на спине у бородача.

Между тем каменные элементы тюкают друг об друга, двигаясь в недрах технэмы. Работает последовательность входа. Работает!

Справа от меня в «глухой» стене открывается лаз. Туда можно лишь проползти.

Через него мы с Лобаном проникаем внутрь невеликого покоя. Стены испещрены надписями. Истинное блаженство для тех, кто понимает толк в умерших языках!

Меоты использовали гутийскую клинопись. Но до крайности упрощенный ее извод и чрезвычайно редко. По большому счету, только в трех случаях – ради сохранения тайных знаний, в магическом ритуале и когда им требовалось изложить способ применения боевой технэмы. Мы нашли первоклассный памятник… теперь бы нам убраться отсюда живыми.

Посмотрим, что тут у нас.

Превосходно. Такие технэмы уже встречались. В пол встроены три каменных плиты с необработанной поверхностью – дабы никто не перепутал их с прочими, безопасными.

Все три приподняты над уровнем пола.

Допустим, одна была приподнята всегда. Если поставить на нее солидный груз, например… прыгнуть и надавить тяжестью человеческого тела, начнется саморазрушение технэмы. Возможно, вместе со всем лабиринтом.

Допустим, вторая – знак того, что взведены ловушки. Это понятно. Когда на вершине горы принялись сооружать дачу для Херсонесского архонта, начались осыпи и открылась пещерка. В пещерке пропала пара овец. Когда за ними явился пастушок, бедному отроку раздробило голень странным камнем, неожиданно выпавшим из свода. Староста из местной татарской деревни заглянул и тотчас связался с Херсонесом: «У нас тут, кажется, старая технэма!» Строительство, конечно, сейчас же прекратили. Херсонесская акадэмия послала своих знатоков. Те развели руками: «Не полезем! Не знаем таких технэм». Ну конечно. Разумеется. Управление Таврической фемы отправило гонца в стольный град Москов. Верховный друнгарий службы умельцев направил сюда нас. Понятно, что ловушки взвели еще строители. А может, они тут двадцать веков простояли взведенными, кто знает…