Я хищно оскалился.
— Аки ты своевольный паразит! Что ж давай, иди сюда. Поборемся.
Внезапно, противник выставил перед собой ладонь и практически в упор выстрелил по мне заклинанием.
На мгновение мышцы рук чудовищно ослабли, и я выронил посох. И всё. Ни урона, ни проклятия, ни какой бы то ни было иной отвратительной гадости.
— Что случилось? — Герман обернулся на звук ударяющегося металла о камень.
— Этот колдует! «Разоружением»! Будь осторожнее.
— О! Что-то новенькое.
Я не стал наклоняться. Просто спрятал оружие в «карман пустоты», а затем заново материализовал виртуальную проекцию себе в руки. Так сказать — вариант для ленивых.
Врагу это решительно не понравилось.
Военачальник издал леденящий душу крик, сделал пару тяжелых шагов навстречу и… неожиданно побежал.
От испуга я отпрянул назад, но вдруг споткнулся о чью-то оторванную ногу, потерял равновесие и плюхнулся на задницу. Как оказалось — донельзя вовремя. Меч противника со свистом рассек воздух в паре сантиметров над головой, а затем крутнулся восьмеркой и ударил, но уже вертикально. Сверху вниз.
БАНГ!
Не могу сказать, что это было запланировано, однако я все-таки умудрился в последнее мгновение поймать лезвие клинка «вилкой» посоха, и им же ударил в ответ телекинезом, опустошив при этом один из слотов заклинаний. Меч отлетел обратно к владельцу и со всей силы угодил тому прямо в лоб, сломав обе кисти и разрубив мертвеца вплоть до солнечного сплетения. Готов!
— Ну ты даешь! — Герман как раз пробежал мимо, показав мне большой палец — Красиво отбил!
— Благодарю.
— Готовься! Иду на финальный забег. Подберу еще троих, что отбились от стаи и можем гасить.
С этой группой мы справились более-менее легко. Симбиоз двух способностей разом выкосил более половины врагов, а остальных серьезно поранил.
Получив парочку мелких царапин, Герман вошел в какое-то подобие боевого исступления и как заведенный крушил Игвов направо и налево, орудуя не только мечом, но и щитом. Тяжелые чугунные удары плоской поверхностью буквально сминали мертвецов, разбрасывая их в разные стороны, словно жалкие кегли.
— Гер! Хорош! Успокойся. Все уже сдохли давно.