Глава девятая
Бунт на борту
Шатаясь, словно пьяный, тяжело дышавший Малькааорн подошёл к витым перилам. Пальцы болели, посох оттягивал руки, от витого навершия веяло жаром. Золотистая искорка среди переплетённых витков сменила цвет на тёмно-вишнёвый. Покосившись на убитого стрелка, эльфийский чародей склонился над стоявшим на полу лукошком.
«Парящий фургон» развернуло наискось через дорогу. В передней запряжке билась раненая лошадь, на перепаханном копытами поле, среди конских и человеческих трупов, среди поломанных кустов и дымящихся проплешин, бродили раненые. Не ушедшие в погоню за клановым отрядом разбойники привычно делили мир на своих и чужих. Первым они помогали добраться до другого фургона, где уже начал чёрную работу отрядный лекарь. Вторых же добивали, а заодно и грабили, раздевая буквально до нитки.
Окружённый двумя десятками отборных головорезов Райнэ вынырнул откуда-то, загарцевав перед «парящим фургоном». Он был ранен, и лошадь под ним тоже была слегка ранена — по шерстистому, мокрому от пота крупу бежала красная струйка. Выбившаяся из-под шлема короткая косичка растрепалась бело-золотым мочалом, но сам усыновлённый правнучатый племянник был возбуждён и весел — как и сопровождавшие его бандиты.
— А ловко мы их, дядюшка! — крикнул Райнэ, привстав в стременах. — Кто бы сказал, что с полком ряженых апрали можно взять клановый отряд. С луками против них, конечно, не играть. Но если отступить, спровоцировав атаку, и вынудить перейти в ближний бой…
— Где повозка? — перегнулся Малькааорн через перила. — Мой мальчик! К чему твои полководческие способности, когда сама наша жизнь в самобеглой повозке новоприбывших…
— Коня дядюшке! — распорядился Райнэ на синаро.
Скатившись по узкой винтовой лестнице, эльфийский чародей вскочил на коня, которого ему услужливо подвёл один из бандитов. И не поскакал, а буквально полетел по дороге. Встречные, занятые ранеными и грабежом убитых разбойники торопливо вскакивали, шарахаясь в стороны. Райнэ со свитой едва поспевал за ним.
Переломанные, истоптанные копытами кусты у обочины… Убитый эльф в жёлто-зелёном… Убитый человек в белом… Раненая лошадь, глядящая вслед этельнэ и их свите грустными карими глазами. Сломанный меч, молодой эльф без шлема, словно прилёгший на обочину отдохнуть — побелевшие пальцы с золотыми ногтями сжимают лук с оборванной тетивой. Избитый, окровавленный человеческий труп в выглядывающей из-под туники тонкой кольчуге — на неестественно вывернутой ступне уцелел обрывок стремени. Двое разбойников, обшаривающие убитых — длинные мечи воткнуты в землю, позади всхрапывают золотисто-коричневые кони.
Отсыпанная тёмно-бурым гравием дорога, ведущая на полночный закат. Стоящие через полумилю покосившиеся веховые столбы, успевшая осесть пыль… Малькааорн тяжело сполз на землю. Опустившись на колени, положив рядом посох, эльфийский чародей осторожно коснулся пальцами отпечатавшегося в пыли непривычно широкого, ни на что не похожего, со странным рубчатым рисунком следа.
— И так, мой мальчик, ты их упустил, — поднявшись, эльфийский чародей повернулся к Райнэ. — Ты их блестяще и благополучно упустил.
— Но, дядюшка! — голос молодого эльфа буквально звенел от обиды. — Не скомандуй я отступление, нас бы взяли в «карусель» и расстреляли из луков. И огнелуч бы твой не помог…
Райнэ выразительно потряс белоснежным жезлом, извлечённым из-под плащ-накидки.
— У них была защита. И маг, дядюшка. Пусть даже не такой сильный, как ты…
— Догнать! — приказал Малькааорн.
— Дядюшка! — принялся возражать Райнэ. — Воины только что после боя… Сотни перемешаны… Пятая и шестая в деле, преследуют ушедший клановый отряд… лошади… раненые…
— Догнать! — не пожелал слушать Малькааорн. — Талисманы должны быть в самобеглой повозке, если только «новоприбывшие» их не выбросили. А если выбросили, то только они знают, где. Догони их, мой мальчик. В них наше спасение, наш успех, сама жизнь… А всё остальное не имеет никакого значения.
— Труби! — не оборачиваясь, приказал Райнэ.
Обнаружившийся в свите трубач поднёс к губам мундштук серебристой трубы, надув щёки, словно лягушка-голован в брачный период. ((с)Atta, «Эльфийский талисман», все права защищены) Над дорогой полились звонкие, не лишённые приятности рулады, не умолкавшие всё время, пока этельнэ и их свита возвращались к фургону.