— Вы не помните, поддерживал ли он отношения со Страттером и его компанией?

Келли хмыкнула:

— Никто не поддерживал отношений с бандой Страттера. Все старались держаться подальше от них.

— Включая и Джеймса?

— Особенно Джеймс, но ему было труднее.

— То есть? — Кожаное сиденье его стула скрипнуло, когда Хантер наклонился вперед.

Келли отреагировала легким пожатием плеч.

— Джеймс ходил в Комптонскую школу. Его мать преподавала в ней, и я думаю, что некоторые из компании Страттера были ее учениками. И Джеймсу приходилось расплачиваться каждый раз, когда они получали плохие оценки или их выгоняли из класса.

— Или временно исключали из школы, — тихо добавил Гарсия.

— И компания Страттера сводила с ним счеты. Ему доставалось куда больше, чем остальным.

— А как относительно вас и вашего брата?

— Мы ходили в другую школу, в Сентенниал. Никто из компании Страттера не учился в ней. Нам было легче избегать их. — Келли устроила локти на ручках своего великолепного кожаного кресла и уперлась подбородком в стиснутые кулаки. — Они то и дело приставали к нам, но ничего особенного, главным образом обзывались.

— А как конкретно они доставали Джеймса? — спросил Гарсия.

Она покачала головой.

— Джеймс был очень застенчив и беззащитен. Я не уверена, была ли причина его преследовать, или дело в том, что его мать была учительницей, но банда Старттера сделала его жизнь сущим адом. — Келли заправила за уши пряди волос, подняла глаза и посмотрела направо. — У Джеймса была маленькая белая собачка — очень милая и крошечная, очень энергичная. Даже моя мама любила ее, а уж она-то явно не была собачницей. — Она погрустнела при этих воспоминаниях. — Как-то собачка исчезла, и Джеймс буквально сходил с ума. Он стучался, наверно, в каждую дверь по соседству, но никто ее не видел. Я не думаю, что он спал ночью. Я не знаю всех деталей, но на следующее утро у его дверей была оставлена картонная коробка. И в ней лежала собачка. Без головы.

Гарсия неловко поерзал на стуле и посмотрел на Хантера, который хранил невозмутимое лицо.

— Джеймс похоронил ее в парке. Он плакал несколько недель.

В комнате воцарилось долгое молчание.

— И Джеймс проклинал компанию Страттера, — сделал вывод Хантер.

Келли кивнула.