— Ка…кх, — демон перхает кровью.

А у него их что, много? Ах да, Тиана рассказывала про сестру, которая погибла при неудачном эксперименте.

— Тианамирея Домитилла Ардивенто хиджетан Фуэго, — и предупреждая следующий вопрос — она сейчас в том мире, где мы встретились.

— Ты… позволишь?.. — дела у парня совсем плохи. Ноги его уже не держат, приходится сесть, почти упасть на землю, — сообщить…

Видимо, он и сам понимает, что практически мертв, поэтому не ждет ответа. Кровь бьет из ран, сплетается в тугие жгуты, закручивается, образуя какой–то узор. Рахуден все же падает, прямо в центре огромной печати, что вспыхивает на секунду языками пламени. Чувствую попытку пробить грань мира. Если я не ошибаюсь, это какое–то сообщение. В принципе, можно и заблокировать, я теперь умею, но зачем? Усилием воли ослабляю преграду, позволяя сигналу уйти беспрепятственно. Все, моя работа окончена. Печать все еще тлеет на покрывающем землю пепле, а вот тело демона испарилось окончательно. Жаль, нужно бы хоть голову взять в качестве трофея. Хотя, Тин может и обидеться. О, вовремя вспомнил! Разворошив пепел, нахожу небольшое мифриловое колечко. Это нужно отдать Тиане — пусть похоронит, как положено.

Снова появляюсь на Риалогской равнине между двумя армиями. После полей пепла яркие краски солнечного летнего дня кажутся чрезмерными. Над полем висит напряженное молчание. Чего это вдруг? Ах да, они же не видели битвы, для них вообще прошла примерно секунда. Нужно хоть сигнал какой–то подать… Вскидываю вверх правый кулак в воинском приветствии. Мне отвечает радостный рев тысяч глоток. Быстрым шагом направляюсь к литийским отрядам. Заслышав подаваемый горном сигнал к атаке быстренько телепортируюсь через поля пепла, а то ведь свои же затопчут!

— Демон уничтожен, ваша светлость, — рапортую лорду–маршалу.

— Как сами? — интересуется он.

— Ранен.

— Отдыхайте, мэтр, — кивает герцог, — вы свою задачу выполнили. И… спасибо! Поверьте, я не забуду ваш подвиг.

Еще раз исполняю воинское приветствие. Герцог отвечает мне тем же, после чего я возвращаюсь к друзьям. Черт, просто не знаю, как смотреть в глаза Тин. Я все–таки ее брата убил. Да и эмоции у нее какие–то странные. Тиана сама подходит ко мне, и молча прижимается, обняв за шею. Надеюсь, это не попытка свернуть голову. Аккуратно обнимаю ее за талию, шепнув: "есть разговор". Девушка отстраняется, а я, пока никто не видит, вкладываю ей в руку колечко.

С умилением наблюдающая за этой сценой Софья тут же включается в дело:

— Ты ранен? Где? Серьезно?

— Софья, понятия не имею. Левая рука, кажется, серьезно, но я же после этого облик менял, так что не знаю.

— Так, живо пошли в палатку, будем смотреть, — целительница тут же тащит меня к лагерю.

Элеандор, одобрительно хлопнув меня по плечу, остается досматривать битву.

Рана оказалась серьезной, но не смертельной — даже кость цела. Софья все быстро заштопала, намазала каким–то бальзамом и наложила повязку. Еще дала выпить чего–то кровевосстанавливающего.

Рассказал Тиане о бое. Девушка вздохнула, но сама сказала, что остановить демона в состоянии боевого безумия можно только убив. А уж Санарианджанг по прозвищу "Ярость Пламени" отличался буйным нравом даже среди соплеменников. Кольцо она тут же и сожгла, произнеся положенные заклинания. А вот по поводу печати Тин сказала, что это действительно послание, но и что–то вроде маяка тоже. Какую именно информацию вложил Санджи сказать невозможно, но адресатом явно был тан клана огня.

— Что ж, значит, ждем гостей, — подытожил я. Санджи не мог не сообщить о найденной сестре, а тан дочь в беде не оставит.

Вариант, что глава клана огня может попытаться отомстить за сына, я тоже держал в уме. Увы, драться придется в одиночку. Выпускать рахуден в этот мир чревато огромными человеческими жертвами. Профессиональных охотников или просто бойцов, способных хоть примерно сравниться с демоном, сейчас рядом практически и нет.