Глава 14

Выныриваю метров за десять до продолжающего двигаться демона. Первым делом бью Знаком Изгнания, подсмотренным когда–то у риттеров–псов Гальдора. Некоторый эффект есть — демон меня заметил и притормозил, но не более того. Видимо, святости не хватает. Пламя меняет конфигурацию, словно плугом вспарывая землю на том месте, где я только что стоял. В ответ бью черным ветром, не скупясь на энергию. Тоже не особо эффективно. Урон–то я демону нанес, но в нем энергии чуть ли не столько же, сколько в приснопамятном конструкте. Так что мои потуги — это попытка вычерпать море ковшиком.

Огненный столб тем временем опадает, открывая истинный облик рахуден — объятый огнем четырехрукий рыцарь. Клинки белого пламени сыплют искрами, огненный плащ, словно крылья за спиной. Он быстрый, этот Санджи–не–помню-как–там–дальше — я успеваю только уворачиваться от четырех клинков, на контратаку попросту не остается времени. Наконец, мне удается подловить его, оставив вместо себя разрыв пустоты. Но из отрубленной кисти хлещет не кровь, а огонь. Правда, демон все равно замешкался, что и позволило мне вытянуть его на поля пепла.

Здесь демон выглядит примерно так же, только роль доспехов играют костяные пластины, и огонь едва пробивается сквозь броню. Рогатая башка с глубоко посаженными глазками действительно напоминает шлем–бикокет. Из обрубка левой руки теперь течет именно кровь, тут же испаряясь в сером воздухе мира мертвых. Санджи пытается создать огненный меч, даже делает несколько выпадов, заставляя меня отпрыгивать в стороны, но в результате от затеи отказывается. Этот мир вытягивает магию, растворяя в себе. Впрочем, у демона энергии еще очень много, что и понятно — как–никак второй человек в клане огня. В смысле, демон. И если я хоть немного понимаю структуру их общества, то и по силе он входит в первую пятерку.

Пытаюсь образумить демона, называю по имени, прошу остановиться — безрезультатно. Глаза горят безумием и жаждой убийства. Рахуден бросается в атаку и на слова времени уже не остается. Бой нелегкий — Санджи сильнее и лучше бронирован, я чуть быстрее. Костяные хлысты оставляют на теле демона несколько глубоких порезов, у меня тоже появляется пара царапин, неслабая зарубка на левом роге и гул в голове от столь мощного удара. Наконец, удается подсечь хвостом ноги и мощным ударом обеих рук отправить демона в полет. Если вы думаете, что его это образумило — ошибаетесь. Вскочив, эта туша тут же бросается на меня, не обращая внимание на выбитое, кажется, колено. А Тин еще говорит, что бадж–рахун тупое мясо, способное только убивать. Похоже, некоторые высшие фер им в интеллекте еще и проигрывают. Единственная радость — в пылу драки демон даже не пытается вернуться в нормальный мир. Там с ним сладить было бы сложнее.

Впрочем, с каждой раной, с каждой секундой демон слабеет все больше и больше. Это начинает сказываться. Санджи получает еще несколько ощутимых ран, но старший наследник клана огня опытный боец — обманный удар чуть не оторвал мне левую руку. Зато мне удалось прорваться сквозь оборону и нанести мощнейший удар локтевым клинком, вспарывая грудную клетку. Отпрыгиваю назад. Все, пожалуй, это конец — долго демон уже не продержится, жизненная сила истощается прямо на глазах. Кажется, Санджи и сам это чувствует — ярость уходит, горящие угли в глазницах тускнеют.

— Ты знаешь мое имя, проклятый… откуда? — ух ты, оно еще и разговаривает!

— Сестра твоя сказала, — я раздражен. Включил бы мозг чуть пораньше — остался бы жив.