Книги
Екатерина II
«Замечательные в ней приятность и доброта для проницательных глаз суть не иное что, как действие особенного желания нравиться, и очаровательная речь ее ясно открывает опасные ее намерения. Живописец, желая изобразить сей характер, аллегорически представил бы ее в образе прелестной нимфы, представляющей одной рукою цветочные цепи, а в другой скрывающей позади себя зажженный факел», – витиевато писал француз. В России о таких людях, как Екатерина, говорят короче: «Мягко стелет – жестко спать».
Конституция графа Панина
Иногда можно читать о борьбе за место у трона братьев Орловых и графа Панина. Соперничество это было чисто придворным, так как никто из Орловых в большой политике искушен не был. «Граф Панин один ведет все иностранные дела», – сообщал посол Букингем, добавляя, что императрице без него никак не обойтись. Преемник Букингема весной 1765 года писал: «По правде говоря, граф Панин, единственный министр в здешнем правительстве», – и тут же добавлял, – «Несмотря на примирение с Орловым и царящее ныне при дворе согласие, у него много врагов, желающих его погибели». И несколькими днями позднее: «Хотя граф Панин и облечен всей полнотой министерской власти и все дела пока еще зависят только от него, я сильно опасаюсь, как бы не утратил он части своего влияния».
Тут требуются пояснения. Граф Панин был сторонником конституционной монархии. А все восемнадцать лет своего пути к власти Екатерина мечтала о самодержавном правлении, при котором в ее руках была бы сосредоточена абсолютная власть. Любые попытки ограничить власть монарха представлялись ей неприемлемыми. Поэтому, когда Никита Панин представил ей документ, предлагающий ограничить самодержавие, Екатерина его отвергла.
Панин предлагал создать Императорский совет из шести-восьми человек, назначенных монархом, при котором бы работало четыре статс-секретаря, курирующих четыре департамента: иностранных дел, внутренних дел, военного и морского департамента. Документы на подпись монарху должны были подаваться лишь после того, как на них поставит подпись один из этих статс-секретарей. Главную опасность Панин видел в деспотизме правителей и в фаворитизме, дающем огромную власть в руки временщиков. Обсуждение всех важных решений в Императорском совете должно было пресечь злоупотребления.
Точку зрения Панина разделяла группа придворных: Бестужев-Рюмин, князь Шаховской, граф Воронцов, Репнин, Екатерина Дашкова, Алексей Разумовский. Поначалу Екатерина даже подписала документ, но затем передумала, разорвала бумагу, а список потенциальных советников бросила в огонь. Она не собиралась ни с кем делить власть!
Однако никто из сторонников проекта опале не подвергся. Панин активно работал вплоть до 1781 года, даже и впоследствии он возвращался к проекту Конституции и привлек к ней своего брата Петра Панина, героя Семилетней войны, и великолепного драматурга Дениса Фонвизина.
Глава девятая
Работница на троне
Екатерина Великая с текстом наказа в руках.
Работоспособность Екатерины II
Екатерина страстно желала понравиться своим подданным, облагодетельствовать их. И она действительно стремилась к добру. С некоторой наивностью она полагала, что сделать это можно, реформировав огромную империю и внедряя в жизнь идеи Просвещения.
Начало ее царствования было весьма энергичным. Деятельная, полная сил Екатерина была полна решимости устранить все недостатки елизаветинского времени, сделать страну процветающей. Екатерина писала о том, что нужно просвещать нацию, которой управляешь. Что необходимо ввести добрый порядок в государстве и заставить общество соблюдать законы, учредив добросовестную полицию. Надо способствовать расцвету государства и сделать его изобильным. Обязательно нужно сделать государство грозным и внушающим уважение соседям. Многое ей удалось за это время, но в чем-то она потерпела поражение.
Екатерина поднималась с постели очень рано и тут же принималась за дела. Одно из ее писем к князю Репнину заканчивается фразой: «Я так устала писать, что не в состоянии сказать еще что-либо сегодня…» А написана эта фраза была в половине восьмого утра!
О кипучей энергии Екатерины ходили легенды. Уверяли, что из шелковых платков, которыми она обвязывала на ночь голову, сыпались искры, когда их чистили. То же самое происходило будто бы и с простынями.
В силу невероятной работоспособности Екатерине требовалось несколько секретарей, и всех их она доводила до изнеможения. А все они были людьми даровитыми и энергичными! История сохранила их имена: Олсуфьев, Елагин, Теплов, Безбородко, Соймонов, Храповицкий, Попов… Некоторые впоследствии сделали карьеру и прославились своими талантами: Безбородко фактически руководил всей внешней политикой России, Державин вошел в историю, как первый поэт своего времени, Елагин стал главой русских масонов.
Каждый проект или приказ, попавший к ней в руки, Екатерина внимательно изучала и исправляла. При этом она успевала еще и читать передовых философов, переписывалась с ними, прислушивалась к их мнению, но в то же время сумела внушить им уважение к себе. При этом Екатерина казалась очень скромной. Она много раз повторяла, что не считает себя очень умной, признавая, что встречала многих людей умнее себя. Чужой ум не вызывал у императрицы ревности, напротив, она привлекала и использовала умных и талантливых чиновников, поручала им важные дела. Пока они справлялись с ее поручениями, императрица благоволила этим избранным, но если обнаруживала халатность, то спуску не давала. Эта ее черта порой обижала современников. Нещадно критиковал императрицу князь Щербатов, с негодованием писавший: «за правило себе имеет ласкать безмерно и уважать человека, пока в нем нужда состоит, а потом, по пословице своей, выжатый лимон кидать».