Я нашарил рукоять меча и встал на ноги. Контроль над телом стремительно возвращался — я уже мог пятиться в направлении выхода.
Димке нужно бы помочь. Помочь, да... Но я не хочу.
Тем не менее, рыцарь об этом не знал. Увидев, что я спешу уйти, рыцарь достал из-за пояса два швырятельных ножа. Один кинул в пацана — попал куда-то рядом с ключицей, впритирку с верхом доспеха, другой — бросил в меня. Я увернулся, как мог — с грацией мешка картошки рухнул в сторону.
Подняться я уже не успевал.
А в следующую секунду по дальним углам ожили тени. Ожили и с сумасшедшей скоростью метнулись к рыцарям, обретая объем. Атака заняла меньше секунды: вот рыцарь оборачивается, вскидывает меч... И его сносит нечто, сплетенное из щупалец и когтей.
Спустя секунду тени исчезают. На месте рыцарей остаются изуродованные трупы. И Диман прятал от меня эту способность две с половиной комнаты? Зачем?
— Надо же... А ты неплохо держался, силы экономил, — заметил я, медленно шагая к пацану. — Если я когда-нибудь найду твоего отца и расскажу ему твою историю, уверен, батя будет тобой гордиться. Хотя ни за что не поверит.
Дима скреб пальцами пол, срывая ногти, и не орал только потому, что под его ключицей торчал нож.
— Я... прости... я смог, понимаешь... Кх... Я не мог убивать и ранить, руки не слушались, я застывал и не мог... Нил... Не важно, крыса там или орк, я, я просто не мог... Нил...
Пацан выплюнул кровавую слюну.
— Вот незадача.
— Нил... помоги мне...
—
Присев на пол рядом с пацаном, я напоказ вздохнул. Рога хрипло дышал, кашлял и пускал кровавые пузыри.
Я не специалист, но опыт мне подсказывает, что кровь изо рта — не к добру, и долго с таким не живут. Похоже, нож угодил либо в легкое, либо в дыхательные пути.
— Зелье...
— Что?
— У тебя есть хр... Зель... хр...
— Не понимаю! — произнес я, добавив в голос отчаяния.
Станиславский забил бы меня стулом за столь отвратительную игру, но маэстро здесь не было. И единственный зритель, похоже, сдох.