— Так из-за чего вы поссорились?

— Я ушла гулять в сад, а они меня потеряли. Откуда ж я знала, что они не следили, куда я пошла? А еще перед этим я познакомилась с Мирандой, причем совершенно случайно. Вот он и устроил скандал. А меня отправили отпаиваться чаем и лежать. Что и делаю.

— Дела-а-а, — протянул Артен. — Ну, в последнее время отец нервный, да. И на меня срывается часто, и на Гранта. Полагаю, мы вряд ли сможем понять — и слава звездам! — что чувствует человек, у которого умирает ребенок. Но на тебя у него какая-то особая реакция.

Он вдруг заулыбался так, что я мгновенно почувствовала неладное.

— Что такое? Артен?

Он качал головой до тех пор, пока я не отстала, но улыбаться не перестал, и в глазах блестел озорной огонек.

Артен задержался на чай, причем чай для него пришлось заказывать мне, как пациентке. Хотя кому-кому, а Артену успокаиваться не надо было. Он отличался оптимизмом и вообще верил, что все будет как нельзя лучше. Я даже позавидовала.

— Всем привет!

В палату вошел Грант, и следом въехала коляска с Мирандой. Ей тяжело было ходить, а вот ездить — в самый раз. Несмотря на слабость, она улыбалась:

— Артен! Ты здесь!

— Она хотела повидаться с тобой перед операцией, — пояснил Грант.

— И с отцом, — добавила Миранда. — Он теперь не может зайти сам.

И как-то странно хихикнула.

— Почему? — удивилась я.

— Я поставил ему капельницу с успокоительным. Чтоб не мешался. Честное слово, мне кажется, он бы вошел в операционную и начал учить робота, как лучше оперировать, а меня — как им управлять.

— Ты пойдешь? — спросила Миранда.

— Нет! — поспешно ответила я.

Не хватало еще снова устроить скандал и отложить операцию, Миранда-то не виновата, что у меня с ее отцом природная несовместимость. Лучше я буду расслабляться в одиночестве.

— Тогда удачи, — вздохнула девушка.

Привстала с коляски и обняла меня так, что дыхание перехватило. Силы у нее были… даже несмотря на болезнь.