— Идем, — темный тоже не стал меня троллить. И молча раскинул крылья, протягивая руки для самой моей нелюбимой части подобных вылазок: полета.

Тут надо заметить, что у всех представителей темноэльфийского мужского пола есть крылья, но не все они летают. Их крылья в принципе, не предназначены для долгого полета, скорее уж для комфортного планирования. Ну, естественно, и для боя. А так, передвигаться быстро и на большие расстояния им позволяют теневые коридоры, паутиной опутавшие всё пространство леса. Они достаточно запутанны и практически невидимы, но дроу их буквально нутром чуют и активно пользуются.

Собственно, тем и объясняется активное процветание жителей Пущи. Хоть и живут они на окраине леса, весь их урожай находится в самой чаще, до которой так просто не добраться, и которую так легко не найти. И, чем ценнее ягоды, тем они дальше. Например, знаменитое темноэльфийское вино, которое идет полновесным золотом за бутылку, готовят на винокурнях аккурат близ этих земель.

Но мало кто знает, что именно для этого редчайшего перламутрового вина ягоды собирают дети… Иным капризные ягоды просто не дадутся в руки, кусты ощетинятся ядовитыми шипами. А потому, очередное приближение Завесы выглядит страшнее, чем другие — у взрослых дроу есть хоть какой-то шанс защититься.

— Лесинья?

— Да, прости, — мотнула я головой, отгоняя плохие мысли подальше, вставая на цыпочки и крепко обнимая темного эльфа за шею. — Идем, пока не стало совсем поздно.

И старший из темноэльфийских принцев, подхватив меня, как пушинку, безапелляционно сиганул в ближайшее открытое окно — на романтишный, прости меня, осспади, лад, никто из нас не был настроен.

Лететь, кстати, было недалеко: вход в ближайший теневой коридор находился сразу за воротами замка. И для дроу войти в них было все равно, что в обычную комнату, в то время как меня от таких перемещений конкретно мутило.

Аттанхэшу приходилось каждый раз приходилось ждать, пока я отдышусь, к его огромному неудовольствию. Признаться честно, я сама не светилась счастливым фонарем ни от собственного самочувствия, ни от сиятельного общества. Но после первой же вылазки, к слову, получившейся совершенно случайно, оказалось, что дуэт из нас хоть и скандальный, но действенный. И Алантана приказала ставить нас в пару, естественно, ничье мнение на это не спросив.

Архан, конечно, попытался сунуть неугомонный свой чешуйчатый хвост и сюда, но быстро получил по всем рогам сразу — его неповоротливая туша лесу нанесла бы куда больше вреда, чем пользы. Не говоря уже о других его особенностях: один раз чихнул — половины деревни нету.

А в человеческом обличие теневые коридоры его почему-то не пропускали.

— Правила ты знаешь, — по сложившийся традиции, едва меня не вывернуло под ближайшей сосной сразу после перехода, негромко молвил темный эльф. — От меня ни на шаг.

И, знаете что? Всю дурноту как рукой сняло!

А рецепт чудодейственного лекарства оказался прост. Я слишком хорошо успела изучить этого мистера невозмутимость, чтобы с первых двух нот его ледяного голоса понять — на сей раз что-то пошло не по плану.

— Аттанхэш? — спросила негромко, стряхивая со лба выступивший пот, стараясь при этом различить хоть что-то в блеклом, окружающем нас тумане. — В чем дело?

— Не знаю, — так же негромко, но еще серьезнее откликнулся мужчина, к чему-то напряженно прислушиваясь. — Но что-то здесь не так.

— Это Завеса, — с трудом выпрямляясь, выдавила я из себя, сглатывая последнюю тошноту. — С ней всё всегда не так.

И если раньше я выдавала что-то похожее скорее по привычки, то теперь я говорила всерьез: с сегодняшнего дня, объективных причин ненавидеть эту пакость, у меня прибавилось.

— Меньше слов, больше дела, Сомелье.

— Как прикажете, Ваше Высочество, — ухмыльнулась я. — Не я здесь болтаю почем зря.