Постаралась натянуть на лицо улыбку и поняла, насколько глупо выгляжу. А есть ли смысл что-то строить из себя? Мне кажется Харитон примет меня любой. Самонадеянно? Пусть так, но мне хочется верить, что хоть один мужчина на Земле будет любить меня настоящей, без прикрас и ужимок, без стараний казаться лучше, чем есть на самом деле.

Взъерошила волосы, чтобы они легли симпатичнее, и на выдохе вышла из ванной.

Ребенок крепко спал, поэтому осторожно выглянула в холодный коридор и поджала пальцы из-за холода мрамора. Я выглядела какой-то воришкой, крадущейся во тьме ночной, и, поймав себя на этой мысли, улыбнулась, выпрямив спину.

В дверь постучала крайне неуверенно, скорее проскреблась, будто кошка блудливая. Если он не откроет дверь, то повторно обозначить свое присутствие у меня не хватит духу.

Харитон будто караулил меня, или же учуял запах еще в тот момент, как я вышла в коридор. На эти мысли навел моментальный скрип двери и чистый запах озона.

Ощущение, что после душа его естественный аромат усилился, и сейчас он навевал чувство, будто вскоре разразится гроза.

— Ты пришла. — половопрос-полуутвержение сорвался с его губ с сомнением, будто он до конца не был уверен в том, что я смогу решиться.

Заозиралась по сторонам и кивнула, но долго стоять в дверях мне не дали, мужчина уверенно сделал шаг вперед и поднял меня за талию, вынуждая обхватить его ногами, чтобы не упасть.

Кожа Харитона казалась огненной, словно у него температура, но не успела озвучить это предположение, как он снова заговорил:

— Совсем замерзла, ледышка. — тихий шепот в мои губы.

Запах, тишина вокруг, крепкая, надежная поддержка и ощущения предстоящего подогревали кровь, заставляя краснеть и смущаться. Вот только я сама себе дала зарок провести эту ночь так, будто она последняя в моей жизни.

Зарылась пальцами в темные волосы и притянула мужчину ближе, касаясь своими губами его. Томящееся чувство в груди опустилось вниз живота, заставляя крепче прижиматься к нему.

Мои движения оказались неожиданностью для Харитона, он ненадолго замешкался, а потом смял мою нижнюю губу своими, издав приглушенный стон.

А потом будто дымка на глаза опустилась.

Спина ощутила жесткую стену, а между ног уперся твердый член, заводя похлеще самых непристойных ласк. Дальше — больше. Обжигающие поцелуи оставляли дорожку от губ по скуле и к мочке уха. Он едва ощутимо прикусил ее, заставляя выгнуться и крепче сжать его волосы на затылке.

— Громче, Поль, я хочу тебя слышать.

Слова Харитона добавили еще одну каплю в возбуждение, требуя едва ли не хныкать от нетерпения. Не хотела я долгих прелюдий, не хотела лишних разговоров, на них итак было потрачено слишком много времени.

— Тогда давай сразу в спальню. — и мужской рык стал для меня ответом.

Пока добрались до кровати, мои губы были искусаны едва ли не в кровь, как и его. Почему-то мне было мало. Мало ощущений, мало силы, мало жесткости. Волчица внутри меня млела от удовольствия, заставляя открываться под ласки и жаждать большего.

Видимо из-за этого наваждения я не выдержала и укусила Харитона за шею, чтобы подогреть его интерес, чтобы повысить градус собственной крови, и это подействовало. Мужчина до боли сжал мою талию и грубо развернул, поставив на колени. Эта животная страсть сносила крышу, заставляла едва ли не кричать от удовольствия.