С другой стороны стоял, сунув руки в карманы черного плаща, темноволосый мужчина лет сорока.

— А где Сиковски? — спросил парень и, оттолкнув Павла, скрылся в темноте подъезда.

— Наш львенок кусается, — засмеялась женщина, безвольно свесив руки между коленями. — Придется львенку выбить зубки, как думаешь, Горден?

— Он еще никто, поняла? — внезапно повысив голос, гаркнул мужчина, повернувшись к Павлу боком. Его гневный взгляд предназначался женщине.

Они убьют меня, — понял Павел. — Сейчас тот парень, что ушел в подъезд, выйдет и скажет, что я отделал старика. А, может, тот неудачно упал и вовсе свернул себе шею. Тогда они точно меня убьют на этом самом месте.

Вытащив из кармана руку с ножом, Павел зажмурился и вонзил лезвие по самую рукоять в бок мужчине. Он слышал предостерегающий окрик женщины, но словно бы уже из другого мира, будто ему в уши набили ваты. Вырвав нож, Павел вновь бросился бежать куда-то, плохо разбирая дорогу, слушая, как гулко бьется в ушах кровь.

Кранц все ждал выстрела, но слышал лишь хрип в собственных легких.

Он уже не понимал, куда бежит и что ему делать, с лезвия ножа кровь перетекла на рукоять и она была теплой, вязкой, касаясь пальцев.

Павел с разгона штурмовал забор детского садика, оказавшийся у него на пути, пересек двор, пробежав сквозь открытую веранду, протопал по новеньким клумбам, на которых только-только начали пробиваться какие-то очнувшиеся от зимы побеги, и выскочил в полуоткрытую калитку с другой стороны.

— Набегался? — хмуро спросил Горден, шагнув ему на встречу из-за погасшего фонаря. Павел почувствовал, как все его тело занемело от ужаса, но нашел в себе силы выставить вперед окровавленное лезвие.

— Не подходи, я буду защищаться, — прохрипел он.

— На колени, Кранц! — велел ему Горден, и юноша внезапно понял, что тело ему больше не повинуется. Ноги стали ватными и подкосились как-то сами собой. Павел неловко опустился на асфальт.

— Будьте вы прокляты, что я вам сделал?! — взмолился Кранц.

— Воткни этот нож себе в правое бедро, — вновь жестко приказал Горден. Рука Павла сама собой поднялась, намериваясь причинить ему боль, и тогда юноша поспешно разжал пальцы, избавляясь от страшного оружия. Кухонный нож, тихо звякнув, откатился в сторону.

— Ну, так в принципе тоже ничего. Сойдет. Я и не ждал от тебя другого. Заведи руки за спину.

Тут в калитку просунулась голова, парень с хвостиком огляделся и тихо фыркнул.

— Бегает быстро, но кругами, — он подошел и затянул на запястьях послушного Павла пластиковую стяжку.

— Что имеем? — спросил Горден, прижав ладонь к пробитому ножом боку.

А должен быть уже мертв, — отстраненно подумал Павел.

— Патрик злится, мальчишка спустил его с лестницы…