— Смотрите у меня! Неожиданности часто прячутся в обычных вещах.
— Сделаем, капитан, не волнуйтесь.
Пока Аленко, Рико, Флорес и Агрион увели механика маглева для изъятия контробанды, в пользу отряда конечно, Зим в компании с Дженкинсом, Голдштейн и Злобоглазом заняли оборону. Кензо мониторила местность чарами обнаружения. Джон взобрался на балкон второго этажа и рассматривал место приземление креветки. Земля была буквально выжжена в вулканический шлак в месте посадки. Тут и там по краю выжженного пятна были видны следы ударов молний, которые почему-то не вызвали оплавления от высокой температуры, а наоборот, заморозили места попаданий. Загадка.
— Маяк себя раньше так не вёл. Что за…
Шепард обернулся, чтобы в следующее мгновение рвануть к маяку, притянувшему к себе Эшли Уильямс. Ксенотех работал не так, как ему полагалось, хотя с виду напоминал обычный маяк для хранения данных. Чёрным облаком слетев с балкона, Джон ударом своего тела выбил регенерата из зоны действия притяжения. Боковым зрением он отметил, что вернулись посланные за контрабандой. Шепард развернул все свои оклюментные щиты, приготовившись к работе с артефактом, но волна чужих эмоций буквально захлестнуло его словно цунами, отправляя в адскую бездну повторяющегося кошмара.
Вместо слёз у него пошла кровь, видя картины ужаса и разрушений. Отчаянье, боль умирающих, крики раненных, вопли хасков и плач миллионов разрывали его в этот бесконечно долгий проклятый миг. Через муть адского сна наяву Джон Шепард видел плач и молитвы в пустоту. Под ним лежала горящая галактика и только тьма окружала его, наблюдающего за сотнями миров охваченных войной. В безумии он рвался, пытаясь разорвать цепи снов, но был бессилен сделать хоть что-то. И только далёкий шёпот из-за пределов реальности вещал о том, что есть средство предотвратить весь этот ужас.
— Принеси ключ. Открой Врата Радуги. Верни нам свободу!
15
В себя Джон Шепард пришёл в медотсеке «Нормандии». Над ним склонились трое человек, но судя по звукам в помещении присутствовало куда больше народу.
— Шрамоголовый, ты когда-нибудь точно нарвёшься на неприятности, которые тебя доконают.
— Хорёк, если я буду окончательно и бесповоротно безнадёжен, то добей меня, чтобы не мучался. Ох, дайте мне воды.
С помощью Драко и Карины Шепарду удалось принять сидячее положение, чтобы выслушать отповедь того, кто заменил ему родителей.
— Мистер Шепард, вы надо полагать считаете себя бессмертным? Ничем иным ваше острое желание, пообщаться с ксенотехом промывающим мозги, я объяснить не могу. Но учитывая вашу жалкую попытку самообороны сознания, скажу, что вы чертовски удачливый идиот. Кому-то на роду написано, чтобы неприятности сами находили его.
Растянув губы в самой клинической улыбке из всех возможных, Джон посмотрел на своего старого учителя. Крючковатый нос, сальные патлы, чёрный плащ, специальная чёрная униформа мастера зельеварения. Образ учёного дополняли омнитулы, пистолеты и аккуратные очки, которые не только скрывали чёрные очи за неприступным барьером, но и в целом показывали много разного своему обладателю.
— Северус, я тоже люблю твои бесподобные филиппики. Ещё с первого курса. Даже записал прилежно про «заткнуть пробкой смерть».
Глава англоязычного отделения гильдии алхимии и зельеварения приподнял одну бровь любимым жестом.
— С тобой, Джон, никакого успокоительного не хватит. Я всегда знал, что ты найдёшь альтернативный вариант с пробкой. Кто бы мог подумать, что за балагурами твоего рода скрывается столь древнее и опасное содержимое.
— Ты тоже не подарок, Северус. Но друг ты замечательный, а соратник ещё лучше.
Да, глупец тот, кто стал бы недооценивать этого жилистого человека. Пара пистолетов и пара омнитулов в сочетании с магией превращали алхимика в матёрого боевика. Однажды, когда отряд Ордена Феникса штурмовал маленький городок, занятый Пожирателями, Северус с разбега выбил дверь и влетел под покровом перуанского порошка мгновенной тьмы в помещение заполненное головорезами-штурмовиками. Из этого помещения живым вышел только сам алхимик, без единой царапины, как будто и не было ничего. Враги знали его под псевдонимом «Священник»: вольфрамовые благословения и отходные авады с напутственными сектумсемпрами он раздавал с лёгкой рукой и хирургической точностью.
— Что со мной, Драко?