– Ну, знаете… – прошептала она, уже не глядя на отца.

Последняя нить, что связывала их, натянулась и со звоном лопнула, ударив так больно, что не было сил даже плакать.

Пошатываясь, она все же сделала книксен и медленно вышла из коричневой гостиной.

– Бьянка! Ты… Ты же понимаешь, что я пошутил?

Она лишь махнула рукой. Слушать оправдания… как глупо. Что у трезвого на уме, у пьяного на языке, так ведь говорят?

Убить себя или Сандора. Хорошенький выбор.

На самом деле, Бьянка могла ненавидеть его сколько угодно, но убить… это вряд ли.

Впрочем, это вовсе не означало, что она безропотно выполнит королевский указ. В голове Бьянки постепенно выкристаллизовалась идея, как можно избежать всего этого. Она решила тайно покинуть дом и уехать.

Вернувшись в свою спальню, Бьянка тяжело привалилась спиной к стене. Ее начало трясти так, словно она только что десять раз обежала вокруг столицы и сил осталось ровно на то, чтобы едва-едва держаться на ногах. В голове царил полный раздрай, мысли мельтешили, сплетаясь, меняясь друг с дружкой местами, и думать о чем-то одном не получалось.

«Куда я побегу?»

«Где одежду взять?»

«Без денег. Совершенно одна. На ночь глядя».

«Как же так?!!»

Вопрос «как же так» причинял особенную, едкую боль, наживую отсекая те ростки любви, что Бьянка лелеяла в душе всю свою сознательную жизнь. Она бы не побоялась сказать, что всегда любила свою манерную, породистую маменьку и добряка папеньку. Это было как данность, да и как можно не любить родителей? Они ведь растили ее и лелеяли, ну прямо как розу под стеклянным колпаком. И как могло получиться, что она пожертвовала своей репутацией ради спасения маменьки и папеньки, стареющих и, может быть, немножко глупеньких, а они вдруг решили, что она совершила ошибку?

«Не ешь это, растолстеешь, замуж не возьмут».

«Бьянка, не веди себя как мартышка, ни один джентльмен не позарится».

«Бьянка, нужно одеваться со вкусом. Всегда. Иначе об удачной партии можешь забыть».

«Бьянка, что это на тебе надето? Что люди скажут?»

Ударившись в воспоминания, Бьянка и не заметила, как растирает по лицу горячие слезы. Теперь, как будто поднявшись на пригорок и оглядывая пройденный путь, она с удивлением начинала понимать, что всю жизнь, едва ли не с колыбели, маменька и папенька словно к чему-то ее готовили. Она была для них… просто нежеланной дочерью, которую все же надо выдать замуж. И основным условием замужества, как ни странно, – нет, скорее, желанным призом – было одобрение высшего общества Рехши. А тут ни репутации, ни жениха из древней, богатой и уважаемой семьи. В самом деле, чем терпеть такой позор, лучше в петлю. Бьянка вдруг осознала все это с ужасающей ясностью, как будто смотрела в стеклянный шар, детскую игрушку, внутри которой поместили крошечный уютный домик.

И как только осознала – слезы иссякли. В голове воцарилась холодная пустота. Она не собиралась добиваться одобрения общества, она собиралась поступить по-своему и обыграть их всех, отвоевав свободу.