Однако пора наконец сказать и о тренерах. Фрезерской юношеской командой руководил Марк Семёнович Левин. На недавней войне он служил снайпером. После победы окончил физкультурный институт. Но снайперских навыков не растерял. Просто использовались они теперь на мирном поприще. И когда в Перово приехала клубная команда московского «Торпедо», Марк Семёнович попросил коллегу В. С. Проворнова обратить внимание на троих футболистов: Евгения Гришкова, Льва Кондратьева и Эдуарда Стрельцова.
Знающие люди говорят, что и первые двое весьма прилично смотрелись. Уж не хуже будущей звезды. Только дальше Гришков с Кондратьевым не продвинулись, а Стрельцов и поныне волнует сердца любителей футбола.
О фигуре Василия Севастьяновича Проворнова нужно сказать поподробнее. Хотя бы потому, что некоторые авторы в Интернете считают, что он, Проворное, и открыл Стрельцова для большого футбола.
Однако сначала стоит объяснить, что такое команда «Торпедо-клубная». Это не дубль и не нынешнее новообразование вроде «Спартак-2» или «Зенит-2». Так называемые клубные команды столицы (и «Спартак», и «Динамо», и другие) выступали в первенстве Москвы и боролись за городской кубок. Играли там и совсем молодые, подающие надежды ребята, и вместе с ними частенько доигрывали ветераны. Отдельные источники указывают, что в Перово приехал тогда молодёжный коллектив автозаводцев. Что ж, никакого противоречия тут нет: значит, тренер обошёлся без возрастных футболистов. В любом случае сказать, что Проворнов взял из Перова Эдуарда сразу в команду мастеров, — неправильно.
Сам 38-летний к тому времени наставник заслуженно считался известным в недавнем прошлом нападающим. До войны он выступал за сталинградский «Трактор», игравший с 1938 года в высшем дивизионе. Примечательно, что действовал на позициях, где позже примется блистать Стрельцов, — центрфорвардом и правым полусредним. И так, получается, удачно действовал Василий Севастьянович, что его вместе с незабываемым голеадором Александром Пономарёвым пытались насильно перевести в Москву: играть за ЦДКА и «Динамо» соответственно. Вопрос о двух сталинградцах даже рассматривался на политбюро (в результате тогда вернули обоих на Волгу).
А после Великой Отечественной Проворнов успел повыступать за «Крылья Советов» в Куйбышеве, потом и за столичные «Спартак» и «Торпедо». В последней команде и осел тренером.
В общем, квалификацию Василия Севастьяновича оспаривать не приходится. И честь ему и хвала, что разглядел в мальчишке за один тайм (Стрельцов тогда успел отыграть за мужскую заводскую команду и на велосипеде примчался ко второй половине судьбоносной для себя игры) подлинный талант.
Теперь этот талант получили возможность лицезреть и торпедовские руководители и тренеры. Они тоже всё достаточно быстро поняли.
В «ТОРПЕДО»
Прежде всего стоит уяснить, в какой клуб попал Стрельцов. Московское «Торпедо» представляло конкретный автозавод и при этом выступало в классе «А» чемпионата СССР. Заводских команд в ту пору было немало, однако добравшиеся до высшего дивизиона коллективы из Горького и Сталинграда особых лавров не снискали и опустились уровнем ниже.
И звание «Торпедо» в футболе принадлежит (горьковчане-нижегородцы сделали ставку на хоккей, где и преуспели) тем, кто выступал «от имени и по поручению» огромного образования под названием ЗИЛ. В 50-е годы там трудилось более шестидесяти тысяч человек. Используем апробированную формулу с «Фрезера» — и получим население уже даже не города, а государства (для справки: население Исландии — 320 тысяч). Однако понятие «государства в государстве» не исчерпывалось количеством трудящихся.
Автозавод в центре столицы, выпускавший в войну ещё и миномёты с минами, а затем велосипеды и незабываемые холодильники, уважали в самых что ни на есть верхах. Генеральный директор И. А. Лихачёв, например, стал министром всей автомобильной промышленности страны, а после его смерти, уже в 56-м, предприятие стало заводом имени Лихачёва, хотя раньше носило имя И. В. Сталина. Да и так называемый парторг ЦК (очень серьёзная должность, введённая для курирования предприятий государственной важности)
Что же до команды мастеров, то она тоже представляла собой плоть от плоти трудового коллектива. Достаточно напомнить, что во время Великой Отечественной войны бывший игрок и капитан «Торпедо» В. А. Маслов руководил железнодорожным цехом завода, а в 45-м стал тренером его футбольной команды.
Связь между цехами и коллективом профессиональных по сути игроков не терялась никогда. Болельщики, посещавшие, понятно, матчи, обладали правом и тренировку посетить. И высказать личное мнение на предмет методики проведения занятий. В результате того же Маслова шесть (!) раз увольняли. Правда, и обратно почти всегда возвращал.
Потому что, к примеру, ЦСКА — клуб всей армии, «Динамо» представляло многослойное разнообразие правоохранительных органов государства, «Спартак» и вовсе соединял людей самых разных профессий — от мореплавателя до плотника. А их «Торпедо» — родом с единственного и неповторимого завода. Где Автозаводская улица с соответствующей станцией метро. Маяковский, помнится, утвердил: «У советских — собственная гордость». Тут чуть иначе: «у автозаводских»…
Понимал ли в этом хоть что-нибудь Стрельцов Эдик в 1953-м? Нет, конечно. Ясно было одно: он оказался в профессиональном клубе. Нечто глобальное интересовало других. Тренерский штаб торпедовцев, в частности. Мы, несомненно, вправе говорить о проявленных тем коллективом наставников зоркости и профессионализме.
Так как Стрельцов не задержался в клубной команде. И за дубль провёл всего четыре матча. То есть у него не было выстраданной, драматической карьеры, как, например, у Льва Яшина. Эдуард не ждал годами вызова в основу, не терял доверия руководства, не упускал свой шанс, чтобы вновь биться за него. Фрезерский парень, перефразируя известное изречение, «пришёл, сыграл и победил». Подобный талант нельзя спрятать, удержать до времени. Всё равно прорвётся. Так что уже осенняя работа 53-го с основой выглядела вполне логичным шагом Н.П. Морозова, сменившего В. А. Маслова у автозаводского руля. Потому что природные возможности Стрельцова буквально светились и без особо пристального изучения. И бежит, и бьёт, и продавливает, и мяч ведёт, и, главное, забивает. Словом, звезда.
А со звёздами в «Торпедо» было трудно. Автозаводцы не могли призвать необходимого исполнителя, как ЦДСА или московское «Динамо». Потому состав в 40-е — начале 50-х оставался крепким, не более.
Впрочем, один большой игрок всё же показал себя в «Торпедо». Это Александр Пономарёв — тот самый сталинградец, которого Москва насильно пыталась оставить у себя. Вышло так, что, избежав выступления за «Динамо», замечательный центрфорвард оказался в составе заводчан.