За ужином нас было двое. Лекс рассказывал о своей новой любимой игре на приставке, а я внимательно слушала ребёнка и кивала, делая вид, что разбираюсь в том, о чем он говорит. На часах было уже почти одиннадцать: несмотря на столь поздний час, сын смотрел телевизор, а мне как никогда хотелось побыть наедине и выразить все свои эмоции. В горле пересохло: на меня вдруг посмотрел удивленный Алекс, и через силу улыбнувшись сыну, я отвернулась, держась за выступ столешницы. Вытащив из аптечки, лежащей на верхней полке пачку успокоительных — я проглотила таблетку. Прекрасно. За грудиной колотилось сердце, не переставая: с каждой секундой я все больше ненавидела Мэтта. Отец по ошибке доверился не тем людям и оказался слишком слаб, чтобы рассказать о своей проблеме членам семьи, хотя в тот период я тоже не была в состоянии решать семейные дела.
— Мам, ты не собираешься ложиться? — выключив телевизор, ребенок подошел ко мне, зевая.
— Я еще посижу тут, подожду папу, дорогой, — улыбнулась я. Алекс кивнул, и направился к себе.
Выдохнув, я протерла слипающиеся глаза. Входная дверь отворилась и на пороге показался Мэтт.
— Ничего не хочешь мне рассказать? — остановила я ухмыляющегося супруга, идущего к дивану. Мой голос уже стал размеренным, наверное, вечность, что я провела на кухне, уставившись в одну точку — пошла мне на пользу.
— Я не в настроении говорить с тобой, — отрезал он, рассаживаясь на диване спиной ко мне.
— Ты еще как поговоришь со мной, — прошипела я сквозь зубы, двигаясь в направлении к нему. — Как ты мог так поступить с моей семьей?
— Узнала все-таки, — усмехнулся он, приподнимая уголок губ. Всегда терпеть не могла эту его ухмылку.
И что мне ему теперь предъявить? Мой отец собственноручно отдал ему в счет долга семейный бизнес, а устраивать допросы родителям уже не имело смысла.
— Ты мог оплатить долги из своих собственных средств, — я еле контролировала тон своего голоса. — Но почему-то решил отмахнуться нашей фирмой. Это подло даже для тебя!
Мэтт поднял на меня глаза, и сузив их в прищуре, издевательски улыбнулся снова.
— Ты же в курсе, что это — моя компания?! — изрек он. — Чем хочу, тем и расплачиваюсь.
Его голос был настолько спокойным и размеренным, а внутри меня так сильно бушевала буря, что я с трудом подавляла свое желание бросить в него что-нибудь тяжелое. Схватив журнал со столика, я швырнула его в Мэтта, посылая манеры и правила приличия куда подальше. Сегодня мне не до них.
— Я всегда знал, что ты рано или поздно снова покажешь свое сучье нутро, — равнодушно произнес он. — Поэтому решил пойти ва-банк и воспользоваться ситуацией.
— Что ты имеешь в виду?
Мэтт встал и поравнявшись со мной, скрестил руки на груди и посмотрел мне прямо в глаза.
— Разве ты сможешь прожить без денег? — нагло ухмыльнулся он. — Теперь ты полностью зависима от меня, — добавил он. — И не говори мне о своей мизерной зарплате в желтой прессе.
— Какой же ты мерзавец, — покачала я головой.
— Мне плевать на твои оскорбления, милая, — цинично резюмировал он. — И, кстати, ребенок останется на моем обеспечении. Ты не сможешь теперь содержать его, как заверяла меня ранее.
— Ты прекрасно знаешь, что я ни за что не допущу такого, — гневно процедила я, отходя от него. — Этого никогда не будет, — уверенно добавила я. — Завтра же ты поговоришь с тем человеком и вернешь наш бизнес назад. Вернешь его моему отцу.