– Ну-ка веди меня в лавку старца Лао! Быстро!

Жертва трепыхалась у нее в руках, исходя слезами и соплями:

– Мэм, не пойду я туда, хоть прибейте… Там превращают детей в восковых уродцев, а кто пожирнее – вырезают печенку и отдают на корм крокодилу…

Пришлось встряхнуть мальчишку еще раз:

– Прекрати булькать и внятно объясни, где это жуткое место!

– Езжай через двор, там за угол. Вывески нету, зато в окне страшнючая маска…

Разглядывать маску она не стала, а просто толкнула дверь и втащила велосипед в пыльную, захламленную комнатушку. Восковые манекены, мумии и чучела стояли здесь вперемешку с надбитыми фарфоровыми плошками и стеклянными банками, где в мутной полупрозрачной субстанции болтались мерзкие мясные обрезки. Абсурдность картины подчеркивала модная дамская шляпка, украшенная цветами и чучелом маленькой птички, нахлобученная на медную фигуру многорукой индийской богини. В углу комнаты тлела японская жаровня, а рядом было накрыто клеткой корыто. В корыте лежал маленький крокодил! Крокодил медленно приоткрыл один глаз: Ирэн попятилась назад, невольно вскрикнула, сшибла велосипедом жестяные короба, они с грохотом покатились на пол.

Из шума и пыли перед ней возникло согбенное создание: иссохшая старушонка с темным лицом, похожая на цирковую обезьянку. Ее седенькие волосенки были зачесаны назад и собраны в засаленную косичку размером с мышиный хвостик! В зубах старушонка сжимала трубочку, поэтому не разжимала зубов, даже когда говорила, и ее голос напоминал змеиное шипенье:

– Шта ищет леди? Хощет продать?… залошить?…

Она жадно погладила колесо велосипеда, но гостья замотала головой:

– Я ищу джентльмена!

– Для утехи? – фыркнула мерзкая старушенция, но Ирэн была не из тех, кого легко смутить, она просто запоздало задумалась – вряд ли мистер Холмс стал представляться настоящим именем в таком сомнительном месте, она попыталась описать предмет своих поисков доступно для старой карги:

– Эффектный джентльмен, со спортивной фигурой, хорошо одет и курит трубку!

– Все мои курят трубку… ищи своего там… – Старуха приподняла выцветший цветной коврик, прикрывавший дверной проем в стене, из которого потянуло отвратительным смрадом. Ирэн пришлось прикрыть нос и рот надушенным платочком, чтобы заглянуть в жуткую пещеру. Глаза привыкли к мраку, она смогла разглядеть, что в комнатушке с низким потолком прямо на полу, среди соломы, ветоши и засаленных тюфяков, тела – скрюченные, потные и полуголые «гости» старушонки курили самодельные трубочки с опиумом.

Богомерзкую картину разнообразило единственное светлое пятно – шелковый жилет и дорогая рубаха мистера Уайльда казались белоснежными, а его свалявшиеся длинные волосы – золотыми. Он выглядел как ангел, сдавший в заклад крылья. Бросить литератора в таком плачевном состоянии она не могла, потом – кто кроме Оскара может лучше разобраться в хитросплетениях британских фамилий из двух списков? Придумать, как одной милой и сообразительной леди проникнуть в клуб «Уайтс»? В конце концов, не обязательно быть сыщиком, чтобы знать перепачканную пороками изнанку лондонского света! Ирэн здорово злилась на мистера Холмса – вольно или невольно, но он дважды не соизволил с ней встретиться.

– Оскар! – позвала Ирэн. – Оскар, вы слышите меня?

Он приподнял голову и обвел земной тлен мутным взглядом.

Пришлось плотнее прижать платочек к носу и наклониться, чтобы подобраться поближе к писателю, проникающемуся красотой порока. Ирэн двигалась осторожно, чтобы не наступить на других курильщиков; ухватила его за руку, потянула изо всех сил:

– Кто-нибудь! Помогите же мне!

Ворох грязных тряпок ожил и зашевелился у нее под ногами.