Движение передо мной сразу привлекло внимание на себя, и я не без удовольствия оценила момент возвышения надо мной моего темного эльфа. Все же не поняла, угадала я с причиной или нет. Кому бы еще гнаться?
— Кто бы ни гнался, сути это не изменит, — уже в полный голос уверенно ответил мне мой эльф. Невольно залюбовалась им даже, отступая на шаг. Воинственный, прекрасный и весь мой. — Ты ведь давно все про меня поняла, девочка.
Словно призрачный электрический разряд по телу пробежал. Фаль приковал меня к себе взором, и глаз отвести я уже не могла.
— Я давно уже должен был тебе это сказать. Пусть мы понимаем друг друга без слов, но ты должна это услышать. Можешь делать с этим знанием что хочешь…
Как-то непроизвольно я напряглась, чувствуя решительность своего хранителя, нерушимость его слов, твердую уверенность. Это напряжение было каким-то мучительно-сладким, ласкающим. Так может только он. И только ему я поверю.
— Я люблю тебя, — сказал он, глядя прямо мне в глаза. Правда, сказал… — И сегодня, по всем законам этого мира, в качестве мужа хочу взять на себя ответственность за твою жизнь.
— Не советую торопиться.
Мы резко обернулись на незнакомый спокойный мужской голос.
Или… наоборот очень знакомый…
67. Два сердца
Сказать, что разом будто миллион нервных клеток умерло — это ничего не сказать. Я даже не поняла, почему. Стоило только вибрации чужого голоса, наполненного уравновешенностью и непоколебимостью коснуться моего слуха.
Фаль среагировал мгновенно, словно ждал этого момента уже очень давно. Я даже не уловила, когда он обнажил мечи, а я уже стояла в кольце его защитных рук. Как когда-то давно на площади… Фаль собирается меня защищать?
Все так резко произошло, что происходит? Вроде же не исходят от незнакомца волн злодейства и…
Мужчина в дверях не был злодеем. Не был бандитом.
Он был высок, совершенно не уступал Фалю в росте, чему я даже удивилась. Стоял, опершись о дверной косяк, будто какое-то время наблюдал за нами. Но не было его там всего минуту назад! Мы же видели, когда люди покидали помещение…
И взгляд он приковывал. Как наваждение какое-то, перестать смотреть на него было сложно. Высок, размах широких плеч угадывался в расшитом серебряными нитями необычном черном камзоле, усеянном ремешками и металлическими вставками.
Красив, правильные черты лица были холодными, выражающими стойкую уверенность, превосходное самообладание. Глаза из-под полуопущенных век цвета темного мокрого асфальта с черным ободком, необычные, изучающие меня внешне и одновременно проникающие куда-то в глубину моего естества.
Его сознание словно проникало невидимыми нитями в мое личное пространство, а оно предательски пропускало… никакого отторжения чужака, просто несогласие. Я нахмурилась, а мужчина моргнул, едва заметно улыбнувшись уголком рта.
Глаза завораживающие, цепкие. Аккуратные черные брови, чуть хмурящиеся. Наверное, только этим он выдавал свое непонятное недовольство. Прямой нос, привлекательная форма чуть бледноватых губ. Он сам был немного бледен, не здоров?
Длинные черные волосы, в блеске которых отражалась синева, были идеально прямыми, спускающимися густым полотном ему за спину. Мне даже не показалась, когда их кончики я заметила где-то ниже уровня бедер.