Молодой человек стоял возле паромобиля, общаясь с сослуживцами, когда заметил нас. Жених стремглав подлетел ко мне, сгреб в охапку и крепко стиснул, приподнимая над землей.
– Я извелся от переживаний. Как ты? Что ты? Куда исчезла из проклятого переулка? Места себе не находил. Все пороги оббил, чтобы узнать новости. – Обхватил мое лицо ладоням и покрыл поцелуями.
– Костя, на нас смотрят, – прошептала ошеломленно. – Я в порядке, правда. Княжеский артефакт защиты сработал, и меня порталом далеко выбросило. Я не знала, как сообщить, что в порядке. Давай попозже встретимся? Я все расскажу. Мы с Дарьей в больницу едем.
– Так, давайте я отвезу! – предложил помощь. – Только у руководства отгул попрошу на сегодня.
– Костя, нас Лев Соломонович любезно согласился подвезти…
– На княжеском паромобиле? Ну, разумеется! – Зорин вспыхнул обидой. – Чем еще облагодетельствовал великий князь? – Разжал объятия и демонстративно поправил сбившуюся пелерину. – Обновки появились? Тебе идет.
– Зачем ты так? – я расстроилась. – Алим Осипович – благородный человек. Жизнь мне спас. Он что, по-твоему, должен был меня раздетой назад отправить? Пальто у Гаршина осталось.
– Прости, я глупость сказал! Волновался ведь, не спал, переживал. Рад, что ты в порядке. Вы к Эдуарду Францевичу? Поезжайте тогда, а я следом за вами, только в Управление загляну сначала. – Зорин нехотя разжал объятия и сухо поприветствовал моих спутников.
Выезжая со двора, я заметила, как он торопливо направился к зданию.
– Ты выходишь замуж? – поинтересовалась подруга, наблюдавшая за встречей. – Все-таки согласилась? О каком происшествии он говорил?
– Согласилась, – подтвердила, не вдаваясь в подробности, про остальное предпочла промолчать. – Происшествие с практикой связано, позже расскажу.
В больнице Эдуард Францевич осмотрел Дашку, подстегнул организм к восстановлению целительским импульсом, проверил реакцию на рефлексы. Расспросил, с чем связаны возникшие проблемы со здоровьем, и задумался.
– Видите ли, физически барышня Григорьева здорова. Истощение лечится правильным питанием и крепким сном. Но корень проблемы я вижу в моральном состоянии, оценить которое способен только маг разума. Рекомендую съездить в психиатрическую клинику и обследоваться там.
– А потом Дарью поставят на учет и в личном деле появится отметка о психической неустойчивости, – озвучила последствия такого шага. – Может, порекомендуете частного специалиста?
– Рекомендовать я могу, однако быстрее решить этот вопрос через графа Зорина-старшего. Вы ведь скоро станете одной семьей? – указал на сверкающее колечко на моем пальце.
– А разве граф связан с клиникой? – Я удивилась. – Он маг разума?
– Мне довелось познакомиться с Алексеем двенадцать лет назад. Я видел, на что он способен, как хирург и первоклассный целитель. В больницу как раз доставили Евгению Зорину с сыном, пострадавших от взрыва артефакта. Прежнего графа насмерть убило, когда он собой семью закрыл. Больше всех мальчишке досталось – по кусочкам собирали, да и после Алексей его выхаживал. Так и сблизился с Евгенией Павловной. Фамилию он тогда другую носил, но это и неважно. Женившись на графине Зориной, Алексей взял фамилию жены, а сына воспитал, как родного. Только практиковать перестал, семейные дела затянули: торговля, склады, судоходство. Непосредственно в дела клиники Зорин не вмешивается, но входит в состав Попечительского совета. Он известный в городе меценат. Полагаю, с протекцией графа у вас не возникнет сложностей получить консультацию специалиста.
– О! Не знала об этом. Костя скоро подъехать должен, сразу и спрошу. А вы не могли бы предупредить господина Савушкина, что Григорьевой необходима помощь мага разума?
– Разумеется! Отправлю вестник и подготовлю бумаги об осмотре. Заберете их после обеда, или же направлю документы нарочным.
Мы устроились в фойе больницы, ожидая появления Зорина. Господин Гольдман уточнил, за чей счет будет производиться лечение и рекомендовал указать плательщиком его контору.