Онора-Лим взяла стакан, медленно сделала глоток и задумчиво умолкла. Максар схватил свой стакан и, размахивая им в воздухе, категорично заявил:

— Все это рискованно, Рина. Я уже сообщил генералу, он направляется сюда, — и прежде чем Рина успела что-либо возразить, добавил: — Все, что я увидел, опасно. Риск не оправдан. Не спорь со мной!

Рина недобро прищурилась, наблюдая, как Максар приник губами к своему стакану.

— Именно поэтому, Максар, ты и примешь у меня роды, — сообщила она, глядя на него в упор.

Тот поперхнулся жидкостью, выплеснув брызги в лицо Вальсату. Тот что-то возмущенно затарахтел и принялся вытираться. Но увидев, как исказилось лицо друга, не сдержал хохот.

— Что?! Кто — я? Ты в своем уме?

Онора-Лим вытянулась так, что казалось, будто кол какой проглотила.

— А если откажешься, я так и быть — обращусь к своим соплеменникам. Тем более, — ехидно добавила Рина, — что у них все и так прекрасно получается и за помощью они не обращались. Уж они знают, что со мной делать.

Леди Варт захихикала, понимая, что еще никогда не видела опытного старшего друга в таком ступоре. Сама же могла же отделаться от снедаемого ее любопытства и жгучего желания больше познакомиться с физиологией человеческих женщин, чтобы помочь Рине в ее безумной затее. Ведь и упрек ее был справедлив — тэфрийцы совсем не интересовались жизнью землян, требуя лишь беспрекословного выполнения установленных правил.

— Еще чего! — взъерепенился Максар. — Чтобы дитя тэфрийца появилось на свет в городке землян? Никогда!

— Дети! — поправил его Вальсат.

— Тем более, — огрызнулся медик.

— Я помогу, Рина, — с полной серьезностью предложила Онора-Лим и усмехнулась одним уголком губ, заметив, как по лицу Максара снова промелькнуло некое подобие ревности.

В тот же миг в дверь забарабанили с такой силой, что создалось впечатление налетевшего урагана.

— А вот и генерал примчался, — расплылась в улыбке Рина.

Вальсат бросился открывать.

— Что я слышу, Рина? — с ходу начал укорять ее Торэ-Ин, пылая всеми оттенками красного. Он подскочил к ней и навис подобно скале. — Ты отказываешься от самой безопасной процедуры из-за каких-то капризов?

Черная бровь Рины вопросительно полезла вверх. Интересно, что еще Максар наплел про нее?

— Успокойся, дорогой, — она коснулась ладонями его щек. — Нет никакой опасности.

— Ты дорога мне, Рина. Вы мне дороги. Пойми, я не могу рисковать вами. Не упрямтся, пожалуйста.