— Ну, ладно! Идем!
— Еху!
— Это не из-за клуба, Тиф, просто ты меня заинтриговала этой своей подругой с силой в глазах. Жалко, что это не парень с огромной выпуклостью в штанах…
— Тебе бы лишь бы трахаться Джонни! Увидимся вечером, бай.
Он отложил телефон и колкий, неприятный вопрос, словно заноза, забравшаяся в палец, начал мучить.
Анна Уоррен проснулась в хорошем настроении, что за последние годы бывало крайне редко. У нее, конечно, болели ребра, ей было тяжело передвигаться, но встреча с одноклассницей накануне и их уговор о встрече, подняли настроение. Безусловно Тиффани была законченной дурой, типичная блондинка с пустым взглядом и длинным языком, но встреча с ней напомнила Анне о том прошлом, когда она еще не чувствовала себя отбросом и ей захотелось хоть ненадолго вернуться в те времена. Тиффани уговорила Анну встретиться около восьми часов (Анна конечно делала вид что не заинтересована, но спустя какое-то время с радостью согласилась) и отправиться в ночной клуб. В клубах вроде того, куда пригласила одноклассница, Анне раньше не приходилось бывать. Она чаще посещала заведения попроще, где клиентура не слишком избирательна и она точно может надеяться на удачную ночь. В хорошие дни, такие как в праздничные, Анне удавалось заработать двести баксов, а то и все триста, если очень постараться и не обращать внимания на выбор клиентов. Такое заведение, которое она посетит сегодня для нее отличная возможность проверить себя, узнать годиться ли она в высшую лигу, туда, где молоденькие богатенькие мальчики готовы выкладывать за ночь с проституткой по двести баксов за ночь.
Вот только синяки по всему животу от кулаков того громилы, что ей не заплатил, напоминали о том, что она решила завязать. Ей необходимо завязать, иначе ей уже никогда не выбраться из этого болота.
Анна вымылась под душем, высушила и уложила роскошные черные волосы, так что бы они одной сплошной волной ниспадали на плечи, и уже была готова лезть в шкаф на поиски подходящего наряда на вечер, когда зазвонил мобильный.
Это мог звонить только один человек. Сердце Анны ушло в пятки, глаза увлажнились, и к горлу подступил комок.
Девушка не заметила, как спало мокрое полотенце с голого тела, она дрожащими руками поднесла трубку к уху и попыталась придать голосу, подрасти и силы.
— Слушаю.
— Ты в порядке? Голос какой-то не здоровый.
— Со мной все хорошо, как она? Что-то случилось?
— И да и нет.
— Рассказывай. Не молчи, пожалуйста, у меня внутри все обрывается от твоего молчания. Когда ты сейчас позвонила, я чуть не потеряла сознание.
— Успокойся. Можешь выдохнуть, мы живы. И это главное. Но… доктор Комптон говорит, что анализы плохие.
Ох уж этот доктор Комптон, высокий, блондин, с беспристрастным выражением лица и всегда говорящий правду. Анна ненавидела правду, она столько раз причиняла ей боль. И доктора Комптона она тоже ненавидела, за то, что всегда приносил плохие новости.
— Мне приехать? Только скажи, я первым же рейсом буду у вас.
— Нет, милая, в этом нет необходимости. Ты же знаешь, пока ты работаешь от тебя больше толку. Прости за эти жестокие слова… Но это правда. То обследование в Швейцарии должно быть через две недели, ты помнишь?