Книги

Джокер преступного мира

22
18
20
22
24
26
28
30

Меня ждали замечательные пять часов сна. Ну как замечательные — лег, закрыл глаза и вот пять часов уже прошли. Хотелось вырубить будильник и продолжить спать, но я накатил навык «бодрости», и состояние стало вполне свежим.

Когда я вышел в коридор, прислужница обрадовала меня хорошей новостью:

— Господин, бог Ято воскрес!

— Где он?

— Бог Ято пьёт колодезную воду в саду.

— Ну тогда пойду поздороваюсь.

Ято воскрес куда раньше, чем я рассчитывал. Вопрос — как быстро он восстановит прежнюю силу. И ещё больший вопрос — сможет ли он противостоять богине молнии Аракава.

Чёрт, а я ответил прислужнице на японском, даже особо не напрягаясь! Заработала память Эрни? Или всё благодаря занятиям с Анатолием? Объективно говоря, за три дня японский не выучишь, так что всё же первый вариант.

Но прорыв только в разговорном японском. Чтение и письмо всё также надо изучать. Да и в разговорном японском оставались пробелы.

Я вышел на улицу и закурил. Ято сидел у колодца и пил воду ковш за ковшом.

— Ты как с бодуна! — крикнул я, подходя ближе.

Бог войны довольно зло на меня посмотрел и затем отвернулся, продолжив черпать воду.

— Спасибо, — выпив ковш, сказал Ято.

— Ого, ты способен на выражение благодарности! Только за что ты говоришь спасибо?

— За то, что ты не стал связываться с Бишамон. Думаю, она знатно охмуряла тебя в моё отсутствие.

— Да, было дело. Но сразу же хочу прояснить одну вещь — я с тобой до тех пор, пока ты не вставляешь мне палки в колёса. Мне не нужен бог, который приносит проблемы на ровном месте. Если бы ты сразу послушал меня, то морской демон не сожрал бы тебя. Плюс к этому твоя попытка меня задушить. Понимаю, расстроен, но держи гнев под контролем. В конце концов, ты бог, который прожил несколько тысяч лет, а не импульсивный мальчишка.

Ято усмехнулся.

— Это первый раз в жизни, когда хранитель храма меня отчитывает. Собственно это и первый раз, когда я умер в статусе бога.

— Знаешь, я удивлен, что ты так мало умирал в своей карьере бога.

Бог войны сжал зубы от злости, но через силу смягчился.