– Лучше? – Бондарев отпустил талию спутницы.
– Да, – шепнула Анна.
– Выпей. – Он протянул девушке свою заветную фляжку.
– Не надо, я так… я справилась уже.
– Выпей. – Смотритель нахмурился.
– Я не хочу!
– Я разве спрашивал, чего ты хочешь? – Бондарев неожиданно сменил гнев на милость и от души, словно Анна искрометно пошутила, рассмеялся. – Или, думаешь, меня кто-то спрашивал? Пей, говорю. Нам еще работать.
– Но… – Анна, проклиная себя за безволие, сделала большой глоток зелья из фляжки. – Но чем я могу вам помочь? За рамками своей специальности я ничего толком не умею. Даже по хозяйству.
– Я научу, – пообещал Бондарев и тоже приложился к фляжке. – Видишь, это не отрава.
– Я и не думала…
– Думала. – Смотритель спрятал флягу в карман. – Я тебя насквозь вижу. Я всех вас насквозь вижу. Как стеклянных.
Белая чайка в синем небе сделала круг над маяком и умчалась куда-то в сторону моря. Анна проводила ее тоскливым взглядом и уставилась себе под ноги.
«Жаль, что люди не летают, как птицы, даже если очень сильно этого хотят».
Полковник Старченко вошел в свой кабинет под бой старинных часов. Так себе удовольствие – слушать каждый час это бряканье, но в министерстве приветствовались традиции, символы связи поколений и прочая сентиментальная чушь.
У начальника, например, половину кабинета занимал дубовый стол под зеленым сукном и с гербом Советского государства во всю фронтальную панель, а на окнах висели столетние портьеры с кистями. У первого зама в стену был вмонтирован двухметровый каменный барельеф с профилями Ленина, Сталина и Кирова, а в кабинете второго заместителя на бархатно-алом постаменте стоял огромный бюст отца-основателя МГБ Феликса Дзержинского. Естественно, это художественное произведение было выполнено из железа.
Полковнику Старченко досталось меньшее из всех музейных зол – необычные часы с боем, производства фабрики поставщика Императорского двора Павла Буре. Нестандартность старинного шедевра заключалась в том, что это были не напольные часы с маятником, выполненные в виде высокой узкой этажерки, а большое, закрепленное на стене круглое зеркало с римскими цифрами, ажурными стрелками и вытравленной под скважиной для заводного ключа надписью: «Павелъ Буре. 1897». Если бы не старческие трещинки на вычурной резной раме, слегка потускневшая поверхность зеркала и басовитый механический бой, часы можно было бы принять за этакое современное переосмысление классики.
Старченко уселся в кресло, коснулся экрана компьютера и буркнул привычно «личная папка, новое». Компьютер отреагировал незамедлительно и открыл самый свежий файл – отправленные Архиповым материалы по частной военной компании «Рюрик». Полковник быстро отыскал нужный раздел и вывел крупно список группы Лектора.
Лектор командовал группой в полсотни бойцов, но Старченко без труда отфильтровал тех, кто был связан с командиром наиболее тесно, составлял, так сказать, его личную гвардию.
Приближенных оказалось не слишком много: уже установленный Джокер; подрывных дел мастер по кличке Турист; снайпер Зум и универсальный технарь с предсказуемым позывным Механик. При решении определенных задач к этой группе прицеплялись еще несколько наемников, но на постоянной основе они с Лектором не работали.