Глава 38

Капитан Секретев обещал люто обидеться, если на первый пуск автомобиля его не позовут. Но, единогласным решением из двух голосов — Фрезе и Лазаревич — было установлено, что первая проба произойдет без лишних глаз. Давно известно — ну, как минимум, Фрезе об этом слышал, то есть, по крайней мере, с начала двадцатого века — что при присутствии начальства любой механизм, до того идеально работавший, непременно откажет или сломается. У этого феномена даже было какое-то типа серьезное название, но Руслан его не помнил. И, хотя Серетев им никакое не начальство, однако и автомобиль до сей поры не работал. Ни как часы, ни как собственно автомобиль. Так что, от греха подальше, проверим-ка мы его без свидетелей…

С Богом.

Руслан размашисто перекрестился, отметив краем глаза что то же самое сделал Фрезе, качнул рычаг переключения скоростей и…

Повернул ключ зажигания? Ага, сейчас. Во-первых, ключ зажигания в армейской машине — вещь вообще бесполезная, а иногда даже вредная: тебе нужно срочно заводиться, чтобы выехать из-под обстрела, или направления прорыва танков противника, а ключ в грязь упал. Во-вторых же — электростартер в «крокодиле» отсутствовал как класс, поэтому — включай тумблер и иди, доставай тот стартер, который в наличии. Кривой такой, железный.

При первом запуске нужно было еще и выкрутить свечи и капнуть немного топлива в двигатель. Потом еще поработать помпой — естественно, не забыв вкрутить свечи обратно — и только потом подходить с заводной рукояткой. В общем, у кого была бензокоса-триммер, тот примерно представляет процесс.

И-эх!

Двигатель завелся в буквальном смысле слова — с полуоборота, Руслан неожиданно осознал, как появилось это выражение. Не пришлось, как в старых комедиях, крутить ручку, проклиная тот день, когда ты сел за баранку этого пылесоса.

Пузырев, плюсик ему в карму, не подвел — двигатель его конструкции работал ровно, пусть, на слух человека из будущего и тарахтел, как трактор. Похоже, с регулировкой опережения зажигания они угадали с первой попытки — качество топлива тут гуляет в очень широких пределах и ручная установка опережения на слух, в зависимости от того, из какой бочки налили горючку в этот раз, суровая необходимость.

— Ну, — слегка подтолкнул его Фрезе, — Руслан Аркадьевич, давайте.

Руслан сел на скрипнувшее сиденье, чуть попрыгал на нем, прислушиваясь к ощущениям — это ему недолго на нем сидеть, влез-вылез, а несчастному водиле сутками торчать за баранкой и комфорт его пятой точки — вещь немаловажная.

Он поправил перчатки, опустил шоферские очки-консервы, которые до этого фасонно торчали на кепке, взялся за руль, «без десяти два»… Выжал сцепление — педалью, в отличие от прочих автомобилей, где его выжимали, изо всех сил давя на рычаг — включил первую передачу. Плааавно отпустил педаль…

Поехала! Она поехала! Не прыгнула вперед, не заглохла, не выкинула еще какой-нибудь подлый трюк. Она поехала!

Распахнулись ворота мастерской, и первый в мире джип выкатил в Эртелев переулок. Руслан с усилием повернул руль — дааа, до гидроусилителей еще далеко — краем глаза увидел Фрезе, бегущего рядом с машиной, как мальчишка, радостно улыбавшегося и показывавшего руками какие-то знаки, которые могли обозначать только одно — его безграничную радость.

Руслан, и сам чувствовавший, что с его лица не сходит улыбка, прокатил вдоль переулка, притормозил — тормоза работают! — включил заднюю, сдал назад, покрутил туда-сюда рукоять включения фар, так и не понял, включились они или нет — при белом свете дня это трудновато уловить, остановился на небольшом уклоне, дернул рычаг ручника — стоит, крокодилище, не катится! — и, напоследок, нажал на кнопку сигнала.

Рявкнуло так, что где-то во дворах залаяли собаки.

— Руслан Аркадьевич, Руслан Аркадьевич! — Фрезе, видимо, вспомнив о том, что начальники не бегают, а может и просто устав в силу возраста, не подбежал, а солидно подошел, — Ваши впечатления?