В общем, испугалась наша барышня. До обморочного состояния. Все полученные накануне инструкции вдруг вылетели из памяти, вместо них в голове возник большущий красный транспарант, на котором желтыми расплывающимися буквами было написано одно слово «Бежать!!!». Ирина застыла на месте как вкопанная и непроизвольно оглянулась назад. Нормальная, в общем-то, реакция для слабой женщины, впервые оказавшейся один на один с бандитами на их территории.

— Зачэм стаишь, дэвущщк? — жизнерадостно заорал тот, что с биноклем. — Падхады ближже, будим гаварыт!

Из общего фона паники, застившего мысленный взор путешественницы, прорезалась рациональная идея: бежать нельзя. Враги слишком рядом, бегают наверняка быстрее ее. Да и оружие у них — от пули не убежишь.

Пересилив себя, Ирина медленно пошла вперед, стараясь дышать по системе: короткий резкий вдох — три длинных выдоха, до прилипания живота к позвоночнику. Черт, откуда это? Зачем так дышать? Ах да. Сыч научил. Так лишний адреналин выдавливается из организма. Вроде бы от этого соображается лучше в экстремальной ситуации. Чему там еще учил Сыч? Господи, как мало времени, чтобы вспомнить все!

При ближайшем рассмотрении трое чеченцев оказались как раз такими, какими Ирина себе представляла боевиков: крепкие, поджарые, в меру бородатые, с пронзительными разбойничьими взглядами, в которых легко угадывался нездоровый интерес вполне определенного свойства к внезапно возникшей на дороге женщине. В общем, дикие какие-то. И, как ни странно, чем-то похожие на Сыча. Климат у них, что ли, тут такой — одинаково действует на всех…

— Садам алейкюм, — подойдя к троице поближе, деревянным голосом выдала Ирина.

— Алейкюм ассалам!!! — дружно ответили бандиты.

— Алла бисмилля рахман аль рахим!!! — сообщила Ирина первое, что пришло в голову.

Чеченцы удивленно переглянулись. Тот, что с биноклем — начальник, видимо, — что-то сказал по-чеченски. Ирина пожала плечами, пробормотала:

— Не понимаю…

— Ти русский? — спросил бинокулярный.

— Русская. Конечно, русская… Но — мусульманка… Трое опять переглянулись — на этот раз, как показалось Ирине, заинтересованно и даже обрадованно. И принялись ощупывать ее откровенными взглядами.

— Зачэм зыдэс гуляиш? Куда идеш? — поинтересовался тип с биноклем.

— Я, собственно… Я ищу… — вякнула было Ирина, но вдруг вспомнила: «…При контакте держи себя уверенно. Ни в коем случае не объясняй плебсу, что у тебя за проблема. Стой на своем. Если не хочешь, чтобы тебя сразу у входа в село начал трахать целый взвод, ни слова часовым о целях твоего визита…»

— Вы — часовые? — уточнила Ирина. — Вы из отряда самообороны?

— Да, часовой, — гордо приосанился бинокулярный. — Отвичай, зачэм прищол? А то аристават будим, пад замок пасадыт будим!

— Мне ваш самый главный нужен, — твердо сказала Ирина и уже от себя добавила с какой-то тайной надеждой:

— А еще лучше — совет старейшин. Есть у вас такой совет?

— Сначал скажи — зачем прищол, патом будит главный, совет — все, что хочиш! — не сдавался бинокулярный. — Вдруг ти — террорист? Вдруг будиш взарват наш главный?

— Буду говорить только с главным, — уперлась Ирина. — Я мусульманка. Я не террористка. Вот мешок — посмотрите.