– В этом тоже нет никакого смысла. – Джейн раздражает всеобщая готовность принять мотив преступления за чистую монету. – Почему выбрали именно
Миссис Остен вздрагивает, плотнее запахивая халат на плечах.
– Кто знает? Та бедная горничная, о которой ты нам рассказывала. Ей, должно быть, потребовалась целая вечность, чтобы отмыть пятна крови с половиц, не говоря уже о том, чтобы вернуть меди блеск.
Джейн глубоко вздыхает.
– Это просто возмутительно. Должен быть способ, с помощью которого мы сможем установить настоящего преступника. Тогда мистеру Крейвену придется снять обвинения с Джорджи.
Родные смотрят на девушку в потрясенном молчании. Джеймс наклоняется вперед, упираясь локтями в колени.
– Но, Джейн, мы делаем все, что в наших силах. Мы прочесали местность на многие мили вокруг, но пока не нашли никаких следов бродяг. Наверное, они уже покинули графство. Мы должны расширить поиски – привлечь кого-нибудь из землевладельцев Сассекса на случай, если эти негодяи направятся к побережью.
Джейн стискивает зубы. В поместье Харкортов не видели никаких незнакомцев. Почему сэр Джон пытался убедить всех, что они были? У нее растут подозрения относительно мотивов, побудивших его сфабриковать такую историю, и воспоминание о том, как миссис Твистлтон бросилась на защиту баронета, пугает ее еще больше.
– Что ж, если мой самый умный ребенок не может с этим разобраться, на что надеются власти? – Мистер Остен трет глаза.
– Очень любезно с твоей стороны, отец. – Джеймс подпирает подбородок рукой. – Но, признаюсь, это меня озадачило. Преступники не могли полностью замести следы. Ты видел письмо, которое я подготовил для юриста? Недди подтвердил, что он доволен условиями и просит отправлять счета напрямую ему.
Мистер Остен мельком подмигивает Джейн, подбадривая ее разбитое сердце.
– Я видел письмо, Джеймс, спасибо. Я бы сказал, что его можно отправлять.
Джейн уставилась на свои колени, пытаясь скрыть ухмылку. Однажды, когда она была наедине с отцом в его кабинете, он заявил, что с ее стороны очень хитро позволить Джеймсу верить, что он умнее ее, чтобы было легче его дурачить.
Мадам Рено убили около семи часов вечера. Джейн проверила приглашение на бал у Харкортов: гостей ожидали с восьми. Следовательно, убийство произошло в то время, когда поблизости было гораздо меньше людей, чем она первоначально думала – Харкорты, Риверсы, слуги и торговцы. Это значительно сокращает список подозреваемых. Осталось лишь изучить каждого из них и обманом заставить убийцу выдать себя.
От Стивентона до Эша – чуть менее двух миль. Это хорошая прогулка в погожий день, и Джейн совершала ее много раз… правда, никогда раньше поблизости не бродил убийца. Несмотря на решимость не позволить злодею отобрать у нее личную свободу так, как он отнял жизнь мадам Рено, девушка ускоряет шаг и вздрагивает от каждого шороха в живой изгороди. К тому времени, когда она достигает церкви Святого Эндрюса, ее сердце бьется, как у загнанной лани. Не желая выглядеть взволнованной перед своим тайным возлюбленным при первой встрече после их любовного свидания в оранжерее, Джейн заставляет себя неторопливо пройтись по церковному двору, чтобы восстановить дыхание. Надгробия здесь более вычурные, чем у церкви Святого Николая, но покрыты таким же пятнистым лишайником и клубками пушистого зеленого мха.
Миссис Лефрой открывает дверь и высовывает голову в золотом тюрбане наружу, на бледный солнечный свет. Она достигла среднего возраста, но является превосходной наездницей, и физические упражнения поддерживают ее изящную фигуру.
– Входи, Джейн, входи…
Джейн задается вопросом, смогут ли они с Томом когда-нибудь достичь такой же непринужденной атмосферы изысканного гостеприимства, как у его тети и дяди. Она, конечно, на это надеется.
Лефрои улучшили дом во многом таким же образом, как обогатили общество Хэмпшира своим культурным щегольством. Некогда обветшалое здание из красного кирпича теперь может похвастаться элегантным фасадом в палладианском стиле[24], а под свежевыкрашенными створчатыми окнами вьется плющ. Джейн переступает порог и следует за хозяйкой, украдкой оглядываясь по сторонам в поисках Тома. На полке для обуви не видно его высоких сапог, как нет и пальто на ряде медных крючков. Миссис Лефрой в роскошном пестром халате идет по узкому коридору в сторону своей лучшей гостиной, которую называет «салоном». Комната оклеена зелеными обоями с имитацией шпалер, обставлена подобием французской мебели и наполнена книжными шкафами.
Отсутствие Тома бросается в глаза.