Оказавшись на борту конвертоплана, Хеллборн забился в угол и зажмурился.

«Никто меня не увидит», — ухмыльнулся Джеймс. — «И никто меня не поймает!»

Он окончательно пришел в себя только у самого африканского берега. «Еще на несколько тысяч километров дальше от дома», — с тоской заметил альбионец. — «И зачем я только забрался в этот четырежды гребаный конвертоплан? Чертова контузия. Вся голова перевернулась. Надо было отправиться к водопаду, отыскать электростанцию…»

Как в воду глядел — ракетный воздушный корабль был уже над Мозамбиком, когда их догнал турецкий перехватчик. Пушечные очереди уничтожили два двигателя из четырех. Капитан с большим трудом посадил конвертоплан прямо в джунгли. Хеллборн стоически приготовился к очередной одиссее, но железная дорога, ведущая в столицу Драконского Союза, проходила всего в километре от места аварийной посадки.

И уже через два часа беженцев с Острова Свободы подобрал патрульный бронепоезд, носивший воистину эпическое имя: «Легендарный борец за свободу БДВР товарищ красный командир Пусянь Ваньну». Но члены экипажа, простые солдаты драконской революции, как белые, так и негры, ласково называли его «Pussycat».

Путешествие на бронепоезде Хеллборн не запомнил, потому что почти сразу свалился с приступом какой-то лихорадки. Нежные объятия чиф-командора не прошли для него даром, и африканские вирусы мгновенно атаковали ослабленный организм. Потом доктора рассказывали ему, что в беспамятстве он много бредил о далеких фантастических странах и космических чудовищах. «Ничего страшного, это нормально, это пройдет». Хеллборн в ответ только смущенно улыбался. Похоже, действительно ничего страшного. Жертвы африканских лихорадок еще и не такое вытворяют, врачей уже ничем не удивишь. Никто ничего не заподозрил.

Добрых три недели — долго, слишком долго! — он отлеживался в Кейптаунском госпитале Святой Анны. Первое время Хеллборн действительно проходил курс лечения и приходил в себя. Потом принялся симулировать, ибо ему требовалось дополнительное время — осознать окружающую реальность и построить планы на будущее.

Планы, в принципе, уже были построены — тропинка, река, водопад, зеркало. Но тропинка лежала на другом берегу другого океана — в этой вселенной совершенно справедливо считали, что Кейптаун омывается водами Атлантики. И эта реальность требовала осознания.

Хеллборну уже приходилось бывать в Кейптауне — ТОМ Кейптауне, на своей родной Земле — но этот город заметно от него отличался. Тот Кейптаун был всего лишь одним из самых крупных портов Претоританской Южной Африки. Этот — столицей первого в мире государства рабочих, крестьян и охотников-собирателей.

Здешняя первая мировая война завершилась уже в 1901 году, и местным борцам за свободу трудящихся классов не удалось накопить достаточного количества горючих материалов, чтобы зажечь пожары революций в империалистических державах старой Европы. Какая-то светлая голова в британском правительстве приняла решение сослать своих смутьянов в африканские колонии — старый, добрый, проверенный способ. Примеру англичан последовали другие европейцы. И жестоко поплатились.

К 1915 году (какое совпадение!) плотность горячих голов на единицу объема в субэкваториальной Африке превысила все разумные нормы, и грянул взрыв.

Английские спартаковцы объединили свои силы с португальскими коммунистами, грифонскими краснореспубликанцами, итальянскими трифонистами и так далее; а потом к ним присоединились добровольцы со всего мира. С превеликим трудом франко-испанским легионерам удалось остановить победоносную поступь Революции уже по северную сторону экватора. Восточная Африка, частное владение Баварского Дома, спаслась чудом — был подписан мирный договор и всеобщее прекращение огня. Великие державы, колоний не потерявшие, поспешили признать новое государство в пику старым европейским империалистам. И победоносные коммунары вновь провозглашенного Д.Р.А.К.О.На под руководством своего первого вождя товарища Майкла Стаффорда (ныне покойного) принялись строить светлое будущее для всех, кто не ушел обиженным.

С тех пор прошло без малого четверть века, но молодая республика по-прежнему была в кольце врагов, а положение вещей оставляло желать лучшего. Что нисколько не мешало драконам вести активную экспансию — в первую очередь идейную, но и военную тоже. Свидетелем чего являлся сам Хеллборн, чудом спасенный с Острова Свободных Черепов, или как его там.

И теперь он должен был изыскать способ вернуться на этот проклятый остров!

Итак, через три недели после высадки на африканский берег, потраченные на лечение, отдых и активное чтение ежедневных газет, Хеллборн решил — пора.

Добрый доктор (который по счету?!) внимательно осмотрел его со всех сторон, заглянул во все возможные отверстия и вынес вердикт:

— Вы вполне здоровы, товарищ Хелбон. Не смею далее вас задерживать. Вот, — врач застучал пером по бумаге, — ступайте с этой справкой в приемный покой. Надеюсь, что мы больше никогда не встретимся!

Джеймс не сразу сообразил, что это доброе пожелание.

В госпитале Святой Анны царил идеальной порядок — наследие старого режима. Столь образцовое заведение даже не стали переименовывать, как это обычно делали в странах победивших революций на родной планете Хеллборна. Новые власти торжественно объявили свободу вероисповедания и даже немного ее (свободу) поддерживали. Кто такая Санта-Анна? Опиум для народа? Нет, всего лишь красивое и звучное имя!

В регистратуре Хеллборну вернули его старую одежду, постиранную и поглаженную (зеленую халистанскую униформу! только без звездочек, оторванных еще индоокеанскими палачами), а также выдали сопроводительные документы. Джеймс внимательно изучил плотный листок картона.