«Ну а я-то здесь причем? — удивился император. — Это Мэгги разбила все зеркала!»

— Но теперь я готова тебя простить, — продолжала мисс Робинсон.

— Мы с Матильдой решили пожениться, — добавил сияющий Беллоди. — Благословишь?

Хеллборн ничего не сказал, только несколько раз моргнул.

А еще через месяц они ворвались к нему в комнату все вместе.

— Победа, Джеймс! Мы победили! Война закончилась! Австрийцы раздавлены, халистанцы сдались, виксосы капитулировали! Войне конец, понимаешь?!

— Мирная конференция соберется на Шпицбергене, — добавила Вирджиния. — Ты летишь с нами. Не хочу слышать никаких возражений!

«Шпицберген, — подумал Хеллборн. — Там все началось. Там все и заканчивается. Замкнутый круг, вернувшийся на круги своя. Змея укусила себя за хвост».

Они летели на север на роскошном императорском дирижабле, в сопровождении грандиозного эскорта из десятков больших кораблей и крошечных микроцепов.

— Победа! Великая победа! — повторял Беллоди. — Все, что мы задумали, все, что планировали — и даже больше! Гренландия, Исландия, Непал — наши, и не только! Никогда еще Альбионская империя не знала подобного могущества!

— Это сегодня, — заметил Хеллборн. — Но что будет завтра?

Все были так потрясены, что не сразу ему ответили.

— Все великие империи рано или поздно рушатся, — продолжал Джеймс. — Так, Британия собиралась править Новым Альбионом до конца времен, но Альбион восстал, и британцам пришлось убираться прочь. Сегодня мы стали господами Исландии, но что мы станем делать, когда Исландия восстанет?

— Так было прежде, — откликнулась Вирджиния, и ее глаза при этом загорелись каким-то неземным огнем. — Так было прежде — люди восставали против власти других людей. Но ты забыл — мы нечто большее. Мы боги, Джеймс, альбионские боги на Земле! Люди не посмеют восстать против власти богов!

— Это сегодня, — повторил Хеллборн, с трудом оторвался от кресла и сумел пройти несколько шагов по каюте дирижабля. — Это сегодня, но что будет завтра?

На этот раз ему никто не ответил.

Специально для конференции на острове Западный Шпицберген возвели колоссальный стеклобетонный купол — пропускающий солнечные лучи, но не царящий за его пределами полярный холод. Джеймс Хеллборн, отец отечества, лорд-протектор, император, первым сошел по трапу, и вступил под своды Дворца Объединенных Наций, где его восторженно приветствовали как союзники, так и побежденные враги.

— Он с нами! Он вернулся! Аве, Император!!!

— АВЕ! АВЕ! АВЕ!

— Рад видеть вас снова в добром здравии, — сказал адмирал Ян-Питер ван дер Капеллен.