— Вау! Мы только что убили уникальную бестию! — торжественно объявил Морозов, — каждый из вас! Все мы — молодцы.

Он взял красную Извилину и закинул себе в рюкзак. Сказал, что пока побудет у него, потом решим, кому она достанется или как разделим деньги за ее продажу. Если схитрит, то я ему устрою «сладкую жизнь». Впрочем, не думаю, что Гришаня из таких хитрых ненадежных людей.

После победы над гигантским раком мы решили отдохнуть. Правда не все. Макар наконец-то получил от нас разрешение добыть светящиеся камни. Он кинулся на них с таким рвением, с каким не сражался с бестиями.

— Отправлю своей семье! Будут на электричестве экономить! Свет в сарае будет! В ПОГРЕБЕ! Вот батя с мамкой обрадуются…

— Хорошо быть Макаром, — усмехнулась Машка, — такие мелочи, а столько счастья.

— Да, — кивнула другая девушка, — я бы хотел всяким пустякам так же сильно радоваться.

Позже прибежали те, кого мы оставили залечивать раны и отдыхать.

— Что случилось?! — спросил «танк», он не сразу понял, что эта каменная гора — гигантский рак, заваленный сталактитами, — охренеть! Как вы это сделали?!

— Немного смекалки, — ответил я.

— И слаженной работы, — добавил Морозов.

— Классно. А Извилина какая? А? Покажете?

— Красная.

— Ого! А мы собрали уже почти сотню зеленых. И еще тридцать с чем-то розовых из комаров.

— А светящиеся камни?! — спросил Макар, — выбивая их из стен и закидывая в рюкзак.

— Их тоже один чудак добывает.

— Чудак?! — Макар медленно угрожающе развернулся и показал, что держит светящийся камень в руке.

— Молодец он, говорю, — «танк» виновато пожал плечами, — в хозяйстве камни пригодятся…

Мы отдохнули и наша группа снова воссоединилась. Молодые Охотники делились впечатлениями, добывали из оставшихся гроков и комаров Извилины. Макар руководил парнями, которые вызвались выбивать из стен светящиеся камни. В общем, залутались мы в этой зеленой Норе, что называется, конкретно.

— Давайте решать, кто разделит двадцать процентов «наградной» добычи, — сказал я, понимая, что лучше это сделать сразу, пока мы еще в Норе.

— Двадцать процентов. Это, — Морозов принялся считать, — всего Зеленых извилин сто восемьдесят две, «наградных» тогда тридцать шесть. Розовых шестьдесят четыре, «наградных» двенадцать. Голосование?