– Персонал и директора. Их не было в зале. Вот повезло, да? Вы их уже вывели? Или они сами смылись? Нет, вряд ли. Я не слышал, чтобы хлопала дверь. Хотя они могли воспользоваться черным ходом.

– Так они и сделали, – ответил полицейский.

– Надеюсь, ваши парни никого из них не пристрелили, приняв за меня?

– Нет, все обошлось.

– Счастлив за них.

– А что будем делать с теми, кто сейчас находится с вами?

– Рад слышать, что вас заботит этот вопрос. Меня он тоже не оставляет равнодушным.

Полицейский помолчал. Потом заговорил снова:

– Федор Борисович, вы отсюда не выйдете, вы же понимаете. Не новичок. Сами знаете, как такие операции проводятся.

– Да? Откуда, интересно? Я смотрю телик, как и все. Знаешь, что я думаю? – Сарко отпил газировки. Рука замерзла, и он поставил бутылку на пол. Пошевелил пальцами, сжимая и разжимая ладонь, чтобы восстановить кровообращение. – Пожалуй, я пристрелю вон ту девку, которая хлюпает и пускает сопли. Она меня раздражает. Слышишь, как она хнычет? – Сарко сделал паузу, давая полицейскому понять, о чем идет речь. – Ну что, слышишь?

– Да.

Девица заскулила еще громче. К ней присоединился кто-то из первого ряда – кажется, толстяк в красной бейсболке.

– Это заставит вас серьезно относиться ко мне? – спросил Сарко хрипло: от ледяной газировки перехватило горло.

– Мы относимся к вам очень серьезно, – отозвался старший лейтенант. – Но что вы хотите? Автобус до аэропорта и самолет?

– Шутишь, да? Нет, я не собираюсь в кругосветку на личном авиалайнере. Но у меня есть друзья, которые позаботятся обо мне. Не в России, конечно. Мне нужна свобода передвижения. Я возьму двух заложников. С ними мы выйдем и сядем в полностью заправленную машину, а потом уедем. Если что-то пойдет не так, я прострелю голову одному, и у меня останется еще запасной. Так что без шуток. Никто нас не будет преследовать. Я замечу слежку, можете быть уверены. Через час я отпущу заложников. Вот такой расклад. Что скажешь?

– Можно мне заглянуть и убедиться, что все заложники живы? – спросил полицейский секунд через десять.

– А что изменится, если я перебил половину? – усмехнулся Сарко. – Впрочем, валяй смотри. За просмотр денег не берут. Обещаю, что не пальну тебе в голову.

Самсонов, Дремин и Полтавин оказались около супермаркета, когда его уже обложил авангард группы захвата. Оба выхода были перекрыты, улица очищена от прохожих. На дороге, забитой пустыми автомобилями, располагались снайперы и штурмовики. Старший лейтенант продемонстрировал удостоверение командиру отряда.

– Это мой подозреваемый, – сказал он. – Мы преследовали его и просили о перехвате. Какова ситуация?

– Хуже некуда, – ответил спецназовец, коренастый мужик с бритой головой и скандинавской бородкой. Его рация все время трещала, и время от времени он подносил ее ко рту, чтобы произнести краткий приказ. – Ваш парень с несколькими заложниками окопался в одном из служебных помещений. В торговом зале его нет – это легко просматривается через окна. Мы ведем наблюдение и сможем снять его из винтовки, если он выползет, но я сомневаюсь, что он совершит такую ошибку.