Все присутствующие на заднем дворе ее отца возмущенно охнули. Мэд печатала сообщение. Прямо сейчас.
Ее пальцы запорхали по экрану, пока она набирала текст, а на лице играла легкая улыбка. Я наблюдал за ней, как и остальные гости. Пастор прочистил горло, пытаясь – и, кстати говоря, безуспешно – привлечь ее внимание. Мгновение спустя пикнул мой телефон в кармане.
Я достал его. Открыл сообщение.
< Мэдди удалила сообщение из чата >
Чейз: О, нет, только не снова.
Мэдди: От волнения у меня замерзли ноги.
Чейз: Сможешь согреть их, обхватив мою спину, когда приедем на Ибицу в медовый месяц. Плохое кровообращение всегда было твоей проблемой. Удел невысоких людей.
Мэдди: С каждой секундой мы все дальше от свадьбы.
Чейз: Выкладывай. Что ты удалила?
Мэдди: Обещай, что не будешь волноваться?
Я посмотрел на нее, изогнув бровь, как бы говоря: «Мы вообще знакомы?» Она опустила взгляд и напечатала.
Мэдди: Я беременна.
Чейз: От меня?
Мэдди: Ты сейчас серьезно?!
Мэдисон подняла голову, встала на цыпочки и погладила меня по шее. Я засмеялся и поднял ее на руки на глазах у нашего потрясенного пастора. И гостей. И ее гарема мальчиков, за которых она «вышла замуж», будучи совсем юной.
– Тогда какого черта мне волноваться? – пробормотал я ей в губы, посылая приличия на все четыре стороны. Мэд обхватила меня руками. Гости рассмеялись.
– Кажется, от возбуждения вы снова показываете свои рожки, мистер Блэк.
– Все потому, – прошептал я ей в рот, поймав нижнюю губу зубами и потянув, говоря достаточно тихо, чтобы зрители не услышали, – что из-за тебя я всегда возбужден.