— Я не обдумала все как следует! Я была так напугана мыслью, что дети остались с убийцей их отца, что бросилась в машину, только бы поскорее добраться до Парижа. То, что было дальше, я уже рассказала.
— Хорошо, — соглашается он. — Выходит, ты и есть Люси. Ты вернулась домой сегодня утром, обнаружила труп Ива и уехала в Париж. И по твоим же утверждениям, это она, — Джереми поворачивается к Люси и указывает на нее пальцем, — явилась ко мне в пять утра, с детьми. Но в твоем рассказе есть некоторые нестыковки: как ты объяснишь, что, находясь в моем доме — в Париже! — с детьми еще в десять утра, твоя сестра могла оказаться у тебя, то есть в Брюсселе, уже в одиннадцать часов? Ведь я ей звонил всего лишь час спустя? Так быстро невозможно доехать даже на «Талисе».
Услышав это, Люси с надеждой поднимает голову, и из ее груди вырывается вздох облегчения: наконец-то ее сестру уличили в откровенной лжи.
— По какому номеру ты звонил ей? — взвизгивает Анжела, теряя терпение.
— Я звонил на мобильник, — снижая тон, отвечает Джереми.
— Тогда почему ты так уверен, что она действительно была в Брюсселе? Она прекрасно могла находиться и в Париже! Всем известно: чтобы позвонить кому-нибудь за границу, куда бы то ни было, надо набрать код его страны, даже если абонент находится в другом месте. Так что ничего удивительного в том, что ты дозвонился до Анжелы! Говорю же, два дня назад мы обменялись с ней мобильниками. Все очень просто: ты звонишь ей, она называется моим именем и говорит, что находится в Брюсселе, ты назначаешь ей встречу, она освобождается от детей и спокойно отправляется к тебе. Вот и все. Ты уверен, что она и есть Люси, а она пытается свалить на меня убийство Ива.
— Да это вранье! — снова кричит Люси. — Дикое нагромождение лжи! Это она пытается свалить на меня свои грехи!
— Ладно! — вмешивается Джереми, не скрывая раздражения. — Мадам Массо, Анжела — ваша дочь! Можете ли вы ее опознать?
Вконец одурев от происходящего, пожилая дама выходит на середину комнату и начинает внимательно рассматривать сестер.
— Мне очень жаль, — бормочет она с неуверенностью. — Я уже говорила, я не была особенно близка с Анжелой! К тому же они так похожи. Не могу ничего сказать.
После ее слов в комнате воцаряется тягостное молчание. Джереми уже не знает, чему верить. Он чувствует себя утомленным всем происходящим. Переводя взгляд с одной молодой женщины на другую, не может прийти ни к какому выводу. Люси, понимая, что Анжеле удалось заронить зерно сомнения в души Джереми и пожилой дамы, снова впадает в отчаяние. Судьба детей по-прежнему неизвестна, муж убит, и не исключено, что в этом преступлении обвинят именно ее.
— Стерва! — выкрикивает она, бросаясь на Анжелу. — Гнусная змея! Дрянь! Что ты сделала с моими детьми? Где мои малыши?
Вцепившись сестре в волосы, она треплет ее, свободной рукой нанося ей удары и пощечины, в то время как Анжела кое-как пытается отбиться от нападения. Потом, в свою очередь, впадая в бешенство, она начинает колотить сестру, вырывать волосы, царапать лицо, кусать все, до чего может дотянуться. Дерущиеся женщины падают и катаются по полу под звуки собственных криков, жалоб и оскорблений.
Джереми больше не находит в себе сил, чтобы вмешаться. Он устало смотрит на яростно дерущихся сестер, и в этот момент раздается звонок в дверь. Госпожа Массо устремляется в прихожую и впускает троих полицейских. Джереми встает им навстречу, в двух словах объясняя ситуацию:
— Одна из них убила мужа другой. Но мы не можем определить, кто именно. На вашем месте, я забрал бы обеих.
54
Разнимать сестер пришлось полицейским. Когда спокойствие было восстановлено, Джереми и госпожа Массо дали необходимые объяснения. Поначалу полицейские мало что поняли: ни одна из сестер вовсе не походила на классическую убийцу, с которыми им доводилось сталкиваться. Не говоря уж о том, что каждая сделала все возможное, чтобы обвинить в содеянном другую. Иного выхода, кроме как забрать обеих, действительно не было.
Когда сестер доставили в участок, их посадили под замок в разные камеры до тех пор, пока французские власти смогут связаться с бельгийской жандармерией. Ее представители тут же отправились в дом Люси, на месте установив факты убийства мужа и исчезновения детей. На основании полученных данных было заведено уголовное дело, однако следовало дождаться, пока до места преступления успеет добраться судебный эксперт, чтобы определить время убийства.
Между тем наступила ночь. Сидя в камере, Люси испытывала ужасные муки. Как все это могло с ней случиться? Как же она допустила, чтобы всего за двое суток ее жизнь была пущена под откос? С безумным упорством она снова и снова пыталась найти в происшедшем какую-то логику, которая довела ее до обвинения в убийстве собственного мужа и стала причиной жуткой судьбы детей. В порыве ярости бросалась она на дверь камеры, крича о своей невиновности и о том, что ей надо как можно скорее добиться от Анжелы, где та спрятала детей. Но поскольку ответом ей была гробовая тишина, то через некоторое время она без сил повалилась на пол, заливаясь слезами.
Затем все повторялось снова.