Медленно это «что-то» стало подниматься. Декер не сомневался: удочка вот-вот лопнет. Потом Скинк немного расслабился, потянул снова. Леска была натянута так туго, что гудела.

– Ты почти у цели, – сказал Джим Таил.

– Готово! – в голосе Скинка чувствовалось напряжение.

Он сильно дернул леску, и что-то прорвало поверхность воды. Это была железная цепь. В одно из колец цепи попала рыболовная наживка Скинка. Джим Таил встал на колени и схватил ее прежде, чем она снова погрузилась в болото. Он отцепил рыболовную наживку, и Скинк намотал ее на катушку.

Теперь Декер знал, что это будет.

Меняя руки, Джим Таил вытягивал цепь. Сначала появился другой ее конец: это был якорь. Новый якорь, из литого железа. На его развилке повис букет гидриллы – как напитанный водой зеленый парик. Джим Таил положил его на берег. Не говоря ни слова, он продолжал вытягивать цепь, добираясь до ее другого конца, погруженного под воду.

Инстинктивно Р. Дж. Декер подумал о своих камерах. Они были заперты в его машине, позади хижины Скинка. Без них он чувствовал себя голым, как в былые дни. Некоторые вещи принять легче, если вы видите их через камеру. Иногда это единственная защита, которой вы располагаете, линзы создают иллюзию значительного расстояния между глазом и ужасом. Ужасом – увидеть мертвого друга в багажнике «Севильи», например. Конечно, это расстояние существовало только в уме, но иногда внутри линзы было достаточно места, чтобы скрыться. Декер долгое время не испытывал желания скрываться там, но сейчас это желание у него было. Он нуждался в своих камерах, томился по их знакомому весу на шее. Без камер он не чувствовал в себе силы взглянуть, хотя знал, что должен. В конце концов, это была возможность покончить с этим ужасом. Быть в состоянии снова смотреть и что-то чувствовать.

Джим Таил сражался с цепью. Скинк стоял на коленях рядом с ним и помогал ему удерживать ее своим весом.

– Сделано, – сказал Джим Таил.

К концу цепи был привязан тонкий нейлоновый шнурок. Массивные руки Скинка последовали за шнурком вниз в воду и скрылись там до локтей. Его пальцы слепо шарили под поверхностью. Он был похож на гигантского енота, охотящегося на раков.

– Ах! – воскликнул он.

Джим Таил встал, вытер руки о форму и отступил. С первобытным кряхтеньем Скинк поднял свой печальный улов со дня Морганова Болота.

– О, Боже, – простонал Р. Дж. Декер.

Мертвый Отт Пикни плавал на конце рыболовной лески.

Как окунь-ланкер. Леска была надежно продета сквозь обе его губы.