– Хочешь пива? – спросила Лэни.

– Нет, – ответил Деннис Голт.

– А Перье? – Лэни порылась в холодильнике.

– Потише, – ответил ее брат. Он закидывал удочку в то место, где был завал сучьев – это продолжалось уже долго, но рыба не клевала. Он испробовал все приспособления из своего ящика со снастями плюс еще несколько экспериментальных гибридов, но из чистого упрямства вернулся к «двойной наживке». Это была секретная приманка Дики Локхарта, и все об этом знали, поэтому Деннис Голт умирал от желания выиграть на турнире, использовав ее. Похвалиться этим. Всех в этом убедить. Втолковать им. Показать этим тупым ублюдкам, что их король действительно мертв.

Голт знал, что находится на том самом месте, потому что звуковой измеритель глубины представлял ему детальную топографию дна канала. Куча валежника пересекала канал поперек, как лохматая черная спица. Она выделялась на плоскости, не имевшей других особенностей. Под ней горел красный огонек в форме эллипса.

Это была рыба.

По размерам огонька, Деннис Гол мог определить и размеры рыбы – она была очень велика.

Она оставалась на месте, но медленно двигалась между бахромой затонувших корзин для перевозки фруктов. И Голт соответственно следом направлял свои броски.

– Почему эта чертова рыба не клюет? – спросила Лэни.

– Не знаю, – ответил Голт. – Но хочу, чтобы ты помолчала.

Лэни скорчила гримасу и вернулась к своим жураналам. Она желала почти так же сильно, чтобы ее брат выиграл на турнире, как и он сам, но не совсем понимала, почему он принимал все это с такой серьезностью – особенно, учитывая, что деньги были ему не нужны. У Бобби Клинча, по крайней мере, были серьезные основания относиться к рыболовным турнирам, как к важному делу – он должен был обеспечивать продуктами кухню Клариссы и горючим «Корвет» Лэни.

Она повернулась на своем сиденье так, чтобы солнце светило ей в спину и вернулась к статье о булимии.

Под лодкой было тринадцать футов пустоты цвета чая, где мрачно пребывала огромная рыба. Где-то в ее центральной нервной системе зазвучал сигнал тревоги – предупреждение о выживании, мощное, но не избирательное. Огромная рыба не знала, что вызвало у нее такую реакцию – острая нехватка кислорода, вызванная наличием токсинов в воде или что-нибудь другое, но она вела себя, как ведут все большеротые окуни, когда ощущают премены в атмосфере. Она решила питаться.

Похожая на полено, она поднялась со дна, и невидимая, повисла под плавучей тенью. Находясь под лодкой, она ждала знакомого похлопывания по воде и пыталась разглядеть сквозь стекло дружеское лицо существа, которое всегда приносило золотистых лещей. Голод начал жечь ее брюхо.

Глядя на экран глубинного поискового лота, Деннис Голт сказал:

– Боже, да это чудище как раз под нами.

– Уверена, что не вижу ее, – сказала Лэни.

– Под лодкой, – отозвался ее брат. Рыба была так близко, что не было смысла забрасывать удочку. Достаточно было уронить вращающуюся приманку вертикально вниз, и он это сделал, потом сосчитал до двенадцати и начал медленно вытягивать леску. Приманка, нетронутая, проплывала мимо кучи веток и, треща, стала подниматься к поверхности. Ее резиновая юбочка блестела, и двойные ложечки вращались. Ее механическое возбуждение распространяло ощущение страха преследуемого существа, но она вела себя не как лягушка или минога или даже рак. Собственно, она не походила ни на что живое, что встречается в природе – и тем не менее огромная рыба с жадностью проглотила ее.

Деннис Голт никогда еще не ощущал в рыбе такой мощи. Когда рыба дернула приманку, он ответил три раза тремя рывками, приложив всю свою физическую силу.

Удочка изогнулась в дугу, а леска гнусаво зазвенела, но эта рыба не сдвинулась ни на йоту. Ощущение было такое, будто это не рыба, а блок шлака.