Чуть не упав, я хватаюсь за перила, когда Хищники оказываются уже на нижней площадке.

Увидев Мэра, они ненадолго останавливаются, потому что он, в конце концов, член гильдии Хранителей Знаний.

Я не оглядываюсь.

Ни тогда, когда они кричат на него. Ни тогда, когда он им отвечает. Ни тогда, когда слышу звук удара дубинки о кость. Волоча за собой больную ногу, я поднимаюсь на верхний этаж.

На этом этаже всего одна дверь, и я знаю, что за ней он меня ждет.

Я Черная Кошка, и это моя охота.

Я Черная Кошка, и это моя охота.

Ручка на двери – рычащий латунный тигр. Чувствую ее холод у себя под пальцами. Поворачиваю ее и толкаю дверь. Она со скрипом открывается.

Волосы встают дыбом. Шрамы на спине начинают ныть. Они всегда болят, если он поблизости.

Комната Тигра напоминает бордель, она богато украшена шелковыми подушками, экзотическими ковриками, низко свисающими лампами. По углам комнаты насчитываю восемь фигур: это Сестры с густо накрашенными лицами и глазами, мутными от опия, которым их в изобилии снабжает Тигр. В глубоком опьянении они, развалившись, лежат на стульях или свернулись калачиком на подушках на полу. Две девушки совершенно голые, остальные – полуобнаженные. Одна вводит себе в вену отвратительного вида иглу.

В дальнем конце комнаты сам Тигр сидит на низком ложе, сделанном из подушек. Рядом с ним – Этти, она старается отодвинуться от него как можно дальше.

Справа стоят Тенардье и Томасис.

У меня сжимается сердце, я усилием воли заставляю себя выпустить из легких воздух, потому что становится трудно дышать. Томасис здесь. Я знала, что они с Тигром достигли некоторого взаимопонимания, но не ожидала увидеть его здесь, в доме гильдии Плоти.

– Я же говорил вам, она непременно придет, – замечает Тенардье и машет в мою сторону обрубком руки. – Она не знает, как выбраться отсюда в одиночку.

– Привет, Котенок, – произносит Тигр душевным голосом, пока я напряженно приближаюсь.

У Этти связаны руки. Под глазом синяк, из носа по лицу течет струйка крови.

Едва-едва, не слишком уважительно, наклоняю голову перед Тигром и совершенно не обращаю внимания на Тенардье.

– Какое удивительное отсутствие родственной любви. Ты не собираешься поприветствовать отца? – спрашивает Тигр.

– Отец, – склоняю голову перед Томасисом. Он встречается со мной хмурым взглядом.

Тигр от души смеется.