Как оказалось, шахта колодца кончалась в центре большого, почти правильной прямоугольной формы зала, украшенного колоннами сталактитов. В углу шумел пенистый водопад, низвергавшийся в огромную каменную чашу, на стенах которой смутно виднелись изображения обнаженных женских тел и фантастических животных. Одна стенка чаши плавно изгибалась, и вода стекала по пологому желобу, исчезая в темноте провала. В противоположной стороне, на высоте нескольких саженей, яркими точками светились вентиляционные отверстия — лучи солнца безуспешно пытались пронзить вечный мрак.

Некоторые сталактиты были превращены древними камнерезами в подобие атлантов и кариатид, но безжалостное время стерло черты скульптур, заровняв их натеками серой каменной соли. Между природных колонн стояли громоздкие каменные сооружения, похожие на непонятных идолов, а за ними темнели входы в новые лабиринты.

— Чудеса! — хохотнул Лобанов, хлопнув приятеля по плечу. — Попробуй воду, не бойся.

Руднев подошел к каменной чаше и зачерпнул ладонью холодной, прозрачной воды. Поднес к губам и осторожно глотнул. Пахнет снегом, свежая, удивительно чистая. Действительно, чудеса. Наверное, когда-то здесь происходили богослужения и неизвестные жрецы возносили молитвы забытым теперь небесным владыкам. Не они ли изображены на чаше и колоннах? Кто знает?

— Здесь много разного, — тихо сказал неслышно подошедший китаец. — Нужно много дней, чтобы осмотреть все. Но не стоит задерживаться. Вам — туда.

Он показал на вход в одну из галерей, около которого была насыпана кучка щебня. Уж не Аллен ли сделал это, желая отметить нужное место?

— Нам? — переспросил Юрий. — А ты?

— Мне нечего делать рядом с золотом, — пересадив на другое плечо обезьянку, ответил старик. — Подожду у водопада. Идите до первого поворота, а там все поймете сами.

— Мы не заплутаем в лабиринте? — пытливо поглядел ему в глаза Руднев.

— Опять мудрит, — недовольно пробурчал по-русски Лобанов.

— Идите, идите, — усаживаясь на камень и доставая трубку, махнул сухой ладошкой Вок, — золото ждет вас. Возьмите факел.

— Не думаю, что у него на уме плохое, — тоже по-русски ответил приятелю Саша.

— Ладно, — решился капитан. — Пошли. Галерея оказалась узкой, с низким сводом. Через десяток саженей она повернула, и шагавший впереди Юрий остановился, подняв повыше факел. Саша выглянул из-за его плеча.

Впереди, прислонившись спиной к камню, сидел человек в драном европейском костюме и широкополой шляпе. Ноги в грязных сапогах широко раскинуты. Левая рука вытянута, словно он куда-то показывал.

— И мертвый укажет путь… — прошептал Руднев, вспомнив бред умиравшего американца.

— Мумифицировался, — подойдя ближе, определил Юрий. — Стал как костяной. М-да… веселый малый был этот Аллен.

— Но там ничего нет, — посмотрев в направлении руки мертвеца, воскликнул Саша. — Глухая стена!..