Ярослав застыл на крыльце, как соляной столб из библии. Мстислав поймал его в прицел и прошептал:

— Иуда.

И нажал на спуск.

— Скромная квартирка, — сказала Елена. — Бедновато вы жили в начале века. Да и без роботов, наверное, тяжело приходилось. Полы вручную моешь?

— Обычно жена моет, — ответил Колян. — Я пылесошу.

— Вручную? Бедненький… Кстати, давно хотела спросить — почему ты сегодня такой грустный? Что-то случилось или просто устал?

Колян пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он. — Скорее, устал. Очень трудно ничего не делать, когда все вокруг суетятся.

Елена издала нечленораздельный звук и хлопнула себя по лбу.

— Так вот в чем дело! — воскликнула она. — А я-то думала… Извини, Коля, я и не подумала, что ты так все воспримешь. Я дура. Тебе надо дать поработать самостоятельно. С завтрашнего дня мы разделимся, ты попросишь москомп доставить тебе еще одну тарелку и мы поделим цели. Желудевского, ты уж извини, я тебе не отдам, с ним тебе не справиться, а вот Бен Ладена, например… Хочешь лично замочить террориста номер один? Или, если хочешь, либераста какого-нибудь пристрели, из тех, что иностранным разведкам с потрохами продались. Идешь в будущее, читаешь книжки, отделяешь дураков от предателей и вперед.

Колян страдальчески скривился.

— Не понимаю я тебя, — сказал он. — Посмотришь — нормальная женщина, а как ляпнешь что-нибудь…

— Это параноидальный невроз в начальной стадии, — спокойно сказала Елена. — Лечение пока не требуется. По идее, он не должен прогрессировать, но сильный стресс, да еще без поддержки психолога… А что, я уже похожа на сумасшедшую?

— Не то чтобы похожа… Но иногда ты становишься такой кровожадной, прямо зверь в человеческом облике.

— В каждом из нас сидит зверь, — улыбнулась Елена, но тут же стерла улыбку с лица и продолжила уже серьезно: — Большинство людей стараются его не замечать, но не всем это удается. А когда ты работаешь в спецназе, от зверя никуда не спрятаться. Как бы ты ни отворачивался, он всегда найдет способ показать себя во всей красе. Я уже давно не пытаюсь прятаться от него. Зачем? Я — это я, мой зверь — тоже часть меня. Если хочешь, можешь считать, что я добрая и пушистая, но тогда время от времени тебе придется разочаровываться. Либо, если хочешь, ты можешь просто уйти, точнее, я могу уйти, это ведь твоя квартира. Хочешь, чтобы я ушла?

— Как тебе сказать… — замялся Колян. — Пожалуй, нет. Но иногда ты меня очень сильно пугаешь.

— Я пугаю всех, — сказала Елена. — Это моя судьба. Я знаю, в чем дело — люди видят во мне то, чего боятся в себе. Я очень сильная женщина, у меня есть талант к боевым искусствам и ко всему прочему я красива. Если смотреть на меня издали, я выгляжу как идеальная женщина, любой нормальный мужчина смотрит на меня и думает: «Эх, я бы ее трахнул». Но когда доходит до дела, мужики пугаются. На зверя хорошо любоваться издали, но когда сталкиваешься с ним вплотную, ты понимаешь, насколько он опасен.

— А ты опасна?

— Конечно. Все мы опасны, только в разной степени, я — больше, чем другие. Но я не буду нападать на тебя без нужды, да и вообще, не могу пока себе представить, как ты сможешь меня разозлить до такой степени. Я ведь добрая, если меня не злить. К сожалению, слишком многие предпочитают меня злить.

— Многие? — удивился Колян. — Я бы не рискнул.