Аня похолодела: – Что произошло? Что вы имеете ввиду?

– Тем трактатом, с помощью которого я научился менять сознания, заинтересовались очень влиятельные персоны. Они прислали в замок шпионку, чтобы выкрасть тот манускрипт с трактатом.

– Ту самую лже-Линни, которая залезла в архив?

– Да. Пришлось признаться графу, что она залезла за манускриптом. Но я не сказал правды графу, о чём там трактат. Я солгал. Сказал, что он об увеличении магической силы. Если кто-либо из Магических кругов или влиятельных лиц узнает, что я могу обменивать сознания, то на меня начнётся охота, потому что это знание ведёт к власти и могуществу. А вот если узнают, что ты совсем не Аника, а кто-то чужой из другого мира, твоя судьба незавидна. Даже граф из предосторожности обеспечит тебе или пожизненную тюрьму, или плаху.

Аню пронзил ужас. Пожизненная тюрьма или казнь! А перед этим мучения, которым подвергнут её маги в попытках понять что она такое.

Картина была настолько яркой, что она побледнела, в висках застучало. Сквозь нарастающий в ушах шум она услышала:

– Аника, дорогая моя девочка, не бойся так, я не дам тебя в обиду!

Потом она ощутила себя лежащей на диванчике, маг сидел рядом на стуле и держал руки у неё на лбу и на затылке. Страх схлынул, осталось только безразличие.

– Ну не надо так нервничать, всё пока не так ужасно. Сесть можешь? Мне пришлось немножко тебя успокоить магически. Твой кокон просто волнами пошёл от ужаса. Никакое тело не выдержит.

Аня села.

– А выход из ситуации, в которой мы оказались, признаю, по моей вине, очень простой. Никогда никому ничего не говорить об обмене сознания. Ты всегда была Аника. Я тебя лечил и успокаивал магически и не более. Ничего. Никогда. Никому. Ни под какими обещаниями. Эта тайна должна быть запечатана в тебе навеки. За себя я тебе ручаюсь. В крайнем случае, если что-то просочится – только то, что это я изучил этот злополучный трактат, а ты только хранительница библиотеки, где он находился. Никто не догадается, если ты не выдашь себя сама.

Помни, я твой друг. Верь мне. Мы с тобой оказались в одной лодке, на одном пути, и я не оставлю тебя. Тем более для всех это будет неудивительно, ты моя любимая племянница.

Аня молчала. Ощущение нависшей опасности отступало. Если всё будет зависеть только от её молчания, то она будет молчать вечно. В самом деле, дядя Керт обладает опасным знанием, на него могут открыть охоту, но она – то не при чем.

Маг погладил её по голове:

– Ну и умница. И всегда ею была, Аника – Анна.

А теперь закончим наш тайный разговор и перейдём к тому, что мне велел сказать господин граф. Собственно, это формальный повод моего появления здесь.

Аня подняла удивлённо глаза.

– Он просил меня передать тебе, чтобы ты ни в коем случае не ходила завтра в библиотеку. Лучше всего, занималась списком в других помещениях замка.

– Почему?

– Потому что в библиотеку Ингер подложил этой лже-Линни копию манускрипта с неправильным текстом трактата и надеется, что завтра она туда залезет, эту копию возьмёт и унесёт заказчику. И тогда или заказчик поверит и не будет больше никого в замок засылать, или догадается. Но такая отсрочка даст нам время на подготовку к войне с этим пока неизвестным нам противником.