— Можешь не стараться, к оружию тебе не подобраться, — проговорил Барха́т, протягивая ладонь.

— Это просто камушек, — улыбнулась лучница, скрывая свое недовольство.

Нельзя И шагу ступить свободно.

— В твоих руках — все оружие, — заметил мужчина.

Циана кинула камень ему в грудь, Барха́т прижал его ладонью. Потом покрутил в руке и провел взглядом лучницу до костра.

После ужина, большинство солдат отправились спать. В карауле остались трое. Охотница сидела у большого камня и смотрела на костер. После хорошего отдыха на постоялом дворе лучница теперь точно знала, что не уснет. Ей нужно было обдумать, как на время избавиться от назойливых глаз и пробраться к оружию. Она обернулась, в нескольких шагах от нее сидел Брил и перебирал оружие. Мужчина аккуратно разложил большую тряпку и выложил в ряд весь ассортимент. Рядом находился Макат, который внимательно наблюдал за каждым действием молчуна.

— Иди спать, — услышала Циана сверху голос Барха́та.

— А то что? — охотница задрала голову.

Мужчина выругался и сел рядом.

Приблизительно через два часа сменялись караульные. Циана все сидела у камня, она поставила на него локти и оперлась подбородком о сложенные вместе кисти. Седовласый смотрел за лучницей, он казался бодрым, все также ломал хворост и подбрасывал в огонь.

Барха́та сменил Молт.

— Что спать людям не даешь? — буркнул он, пересаживаясь ближе.

Циана убрала руки с камня и удивленно спросила:

— Я не даю?

— А кто? Я что ли… — блондин пригладил жирные волосы. — Вон, люди спят.

Он кивнул на лежащих солдат.

— А я не сплю на твердом.

— Это тогда тебе к коллуну нужно, у него отдельная повозка, — Молт усмехнулся, его кривая губа дернулась.

Охотница отвернулась.

Ночи были холодными. Теперь чувствовалось присутствие зимы, холодной, пронизывающей. Ближе к утру поднялся ветер, и лучница спрятала в рукава кисти. Горящие головешки костра вспыхивали алым при каждом порыве ветра, иногда в знак протеста, выбрасывая огненные языки.