– У меня был незрелый момент паники. Следовало сказать тебе, что я ухожу. Слушай, Уолт, если ты еще не догадался, я не очень хороша в этом. И мне стыдно признаться, что… прошло довольно много времени с тех пор, как я была в такой ситуации.

– Не уверен, что этого надо стыдиться. То же самое верно и для меня. Я три года прятался на Ямайке. Плюс, я дважды разведен, так что я в этом не лучше тебя.

Эйвери показала руками на себя и на него:

– Тогда можем мы согласиться, что это приветствие было достаточно неловким? Давай вернемся к нормальному?

– Договорились. – Уолт поднял коробку. – У нас много дел.

– Хорошо. Проходи.

Уолт следом за Эйвери прошел в номер. Он состоял из широченной кровати и журнального столика перед маленьким диваном у дальней стены рядом с окнами, а также письменного стола и кресла.

– Не обращай внимания на беспорядок, – сказала Эйвери, показывая на кровать, где поверх покрывала лежали отдельные стопки бумаги.

– Что это?

– Исследования.

– Похоже, ты была занята.

– Ты тоже, – сказала Эйвери, садясь на диван. – Что ты нашел?

Уолт сел рядом с ней и поставил коробку на журнальный столик.

– Это долгая история. Но я сделал несколько звонков и сумел отследить еще больше материалов по делу Кэмерона Янга.

– В дополнение к тому, что мы просмотрели вчера вечером?

– Да. Эти были только у окружного прокурора. Хочу показать тебе кое-что.

Уолт принялся перебирать папки в коробке, пока не нашел нужную. Он положил ее на столик и открыл. Внутри были фотографии Виктории Форд с ее первого допроса с детективами. Уолт разложил их по столешнице.

Эйвери наклонилась ближе к фотографиям.

– На что мне смотреть?

– Это фотографии Виктории Форд во время ее первого официального допроса. Их сделали через два дня после убийства Кэмерона Янга, когда мы привезли ее в главное управление БУР.