– Зуб? Из-под обломков башен-близнецов извлекли зуб?
– Да. У нас тут более пяти сотен отдельных зубов ожидают идентификации. Некоторые извлекли вместе с частью челюсти или черепа, но гораздо больше единичных зубов.
– Как можно извлечь из-под обломков стоэтажного здания один-единственный зуб?
– Не так, как вы представляете. Работы по извлечению в первые дни и недели после одиннадцатого сентября действительно осуществлялись так, как вы думаете: сотрудники БСМЭ буквально ходили по Граунд-Зиро и доставали из-под обломков тела и фрагменты тел. И это была страшная работа, судя по тому, что мне рассказывали. Многих из таких жертв опознали быстро. Но большинство останков, на сегодняшний день все еще хранящихся в бюро и ожидающих идентификации, это маленькие фрагменты костей и да, много отдельных зубов. Эти маленькие образцы извлечены не на Граунд-Зиро, а посредством программы просеивания, начавшейся через год после обрушения башен. Когда строительная техника и экскаваторы очистили Граунд-Зиро от обломков, их загрузили в грузовики и перевезли на свалку на Статен-Айленд. Все обломки от одиннадцатого сентября поместили в отдельную секцию свалки. Эти обломки пропускали через различные стадии просеивания. Смотрите на это как на намывку золота. От камней, обломков и строительного мусора отделяли крошечные предметы. Так извлекли много личных вещей вроде обручальных колец, украшений, бумажников и водительских прав. Таким же образом обнаруживали и маленькие фрагменты костей и зубы.
– Потрясающе, – сказала Эйвери.
Ее мозг лихорадочно работал. Ее бредовая версия, отражаясь в голове, звучала более правдоподобно. Чтение рукописей Виктории Форд подтолкнуло ее мысли в темную кроличью нору дикой версии. До этого момента она верила, что идея стала порождением ее воображения, которое постоянно ищет сенсационность, необходимую ее историям для «Американских событий». Но тот факт, что образец, используемый для идентификации Виктории Форд, был зубом, делал ее версию не только жизнеспособной, но возможной.
– Доктор Трюдо смог определить другие останки, принадлежащие Виктории Форд?
– Нет, – сказала Ливия. – Зуб был единственным совпадением. Но есть надежда, что в следующие месяцы новая технология ДНК сможет справиться с оставшимися неидентифицированными фрагментами костей. Если из-под обломков башен-близнецов извлекли что-то еще от Виктории Форд, мы очень скоро узнаем об этом.
Эйвери подозревала, что если ее дикая версия верна, то больше ни один из образцов, изъятых из-под башен-близнецов, не будет принадлежать Виктории Форд.
Глава 42
Уолт посмотрел на часы, а потом бросил взгляд на телефон на пассажирском сиденье. Он боролся с порывом написать Эйвери. Сегодня утром он проснулся и обнаружил, что она уже ушла, растаяла без следа, оставив лишь свой аромат на подушке рядом с ним. Ни записки. Ни голосового сообщения. Ни текстового. В другое утро или с другой женщиной это смутило бы его или сбило с толку. Наверное, отчасти эти чувства присутствовали и сейчас, но у них с Эйвери были планы распотрошить оставшуюся часть материалов по делу Кэмерона Янга, так что Уолт списал исчезновение Эйвери на ее погоню за зацепками, которые они разнюхали во время ознакомительного просмотра дела. Он занимался тем же самым.
Их с Эйвери погружение в расследование Кэмерона Янга разбудило его любопытство, если не обеспокоенность. Особенно потому, что он знал: коробка с материалами, стоящая в его номере, рассказывает не всю историю. Как только Уолт проснулся, он позвонил Джиму Оливеру и попросил оказать федеральное бюрократическое давление на Прокуратуру США в Южном округе штата Нью-Йорк, которая до этого момента отказывалась ему перезванивать. Уолт обнаружил себя в уникальной позиции силы. Джиму Оливеру нужны навыки Уолта в деликатном вопросе обнаружения Гарта Монтгомери, и теперь Уолту нужно влияние Оливера, чтобы найти любую дополнительную информацию по делу Кэмерона Янга. Любопытство Уолта не имело никакого отношения к расследованию по Гарту Монтгомери, но он убедил Оливера, что обязательно нужно отыскать любые потерянные улики, относящиеся к делу двадцатилетней давности. Уолт знал, что прокуратура обладает тем, что ему нужно.
Звонки состоялись, давление было оказано, и нужных людей вырвали с отдыха во время праздничных выходных. Уолт получил свой ответ, и поиски недостающих материалов оказались проще, чем он представлял. Первоначально конфисковав улики из офиса Мэгги Гринвальд – окружного прокурора, назначенной обвинителем по делу, – во время расследования ее недобросовестного поведения, прокуратура со временем отправила их обратно в главное управление БУР для хранения.
Когда Уолт заехал на пустую стоянку сразу после одиннадцати утра в воскресенье, его накрыло волной ностальгии. Он двадцать лет не называл Бюро уголовных расследований своим работодателем. Но здесь у него прорезались зубы, и место было наполнено хорошими воспоминаниями. Он наслаждался ими, пока не заметил одинокую машину, припаркованную перед зданием. Он знал, что машина принадлежит его бывшему боссу. Скотт Шервуд был у него в черном списке.
Уолт встал на парковочное место и выключил двигатель. Он увидел Шервуда, стоявшего перед зданием БУР, стеклянный фасад которого отражал Уолта, словно он смотрел себя на экране кинотеатра. Теперь он видел Скотта Шервуда ровно дважды за последние пятнадцать лет. Сегодня и три недели назад, когда Шервуд «зайцем» проник на встречу выживших в «Эсент Лаунж» с единственной целью выяснить, где Уолт пребывает. «Случайная» встреча дала Джиму Оливеру достаточно информации, чтобы выследить Уолта на Ямайке и направить его по текущему пути. Разговаривать со Скоттом Шервудом этим утром ему хотелось не больше, чем удалять геморрой.
– Уолт Дженкинс, – сказал Скотт с широкой улыбкой, когда Уолт вышел из машины. – Два раза за год. Кто бы мог подумать.
– Пошел ты, Скотт, – сказал Уолт, закрыв дверь и подходя к бывшему боссу. По каким-то нелогичным причинам Уолт меньше злился на Джима Оливера за внедрение Шервуда на встречу выживших, чем на Шервуда за то, что согласился на это. Возможно, это потому, что, как бывший агент наблюдения, Уолт оценил ловкость Оливера в его поисках. Правда, скорее всего, состояла в том, что Уолт досадовал на себя за то, что заглотил наживку.
– Что на тебя нашло? – спросил Шервуд.