— Грен, прости, я просто использовал твою силу, не посвящая тебя в детали, хотя основные факты ты знаешь, — произнёс он устало, не открывая глаз. — Я обещал тебе после ритуала объяснить всё подробнее.

— Да, хотелось бы, — согласно кивнул барон.

— Так вот, девятнадцать лет назад в королевстве была попытка захвата власти. Ты можешь даже не знать о ней, отец и мои старшие братья за три дня расправились со смутьянами.

— Я знаю, — пробормотал друг. — Продолжай.

— Однако мы, младшие, я и моя сестра — двойняшка Альмирелла в тот момент находились в нашем загородном поместье и попали в руки нашего кузена Кленса, затеявшего весь этот кошмарный переворот. Считается, что она погибла, а я смог спрятаться и выжил. Это и так, и не так.

Барон Грендер внимательно смотрел на друга, не прерывая его.

— Уже прошло девятнадцать лет, как сестра ушла, спасая меня нашей родовой магией. Однако она ушла, а не погибла!

Хотя да, она спасала меня, не жалея своей жизни! Да, как принцесса она умерла.

Барон молчал, лишь вопросительно подняв брови, ожидая продолжения этих весьма противоречивых слов.

— Однако Мири спасала меня, не зная, что смерть такого как она мага не может наступить в момент действия нашей родовой магии. Умирает только её тело, а её память и магическая сущность не исчезают, а переносятся другому человеку. Я тоже тогда этого не знал, мы с ней были слишком юны и неопытны.

Принц открыл глаза, расслабленно вытянул ноги и уже более спокойно сказал:

— Это потом отец объяснил мне, что если в момент действия нашей родовой магии жизнь тела прервалась из-за полного опустошения магического резерва, то магическая сущность просто переносится в другой чистый разум и начинает расти сызнова в теле новорождённого ребёнка. Так что Мири сейчас, наверное, жива. Ей сейчас девятнадцать лет. Теперь у неё другое тело, другая жизнь, другие родители, другие кровные родственники, и живёт она, наверное, в той долине, где было расположено наше имение. Отец говорил, что не стоит вмешиваться. Она нас теперь не помнит, может оказаться любой внешности, характера и родословной. Мири перестала быть принцессой. Единственное, о чём можно говорить наверняка, это её возраст. Это всё.

А тело самой принцессы Альмиреллы после ухода похоронено в нашем родовом склепе.

Прости, Грен, но никаких подробностей о том, как действует наша родовая магия, я не открою. Это к нашим поискам не относится.

— Тебя до сих пор грызёт чувство вины, — заметил барон Грендель. Его карие глаза смотрели на принца с сочувствием. — Может, стоит смириться? У неё теперь другой жизненный путь.

— Возможно! — Серые глаза принца потемнели. — Возможно. Но я не могу оставить всё как есть. Я хочу найти её и заставить вспомнить меня!

Эти последние годы я много времени провёл над книгами, искал способ и нашёл этот ритуал, в котором ты согласился участвовать.

— Да уж, видимо, именно эти поиски и упорство заодно сделали тебя одним из самых сильных магов королевства.

— Наверное. Не знаю, — отмахнулся мужчина. — Ты не можешь себе представить, что это такое, когда ты, почти теряя сознание, опираясь на хрупкое девичье плечо, бредёшь к потайному ходу и падаешь в темноту беспамятства. А потом приходишь в чувство и видишь себя уже внутри потайного коридора, в полной безопасности, отделённый от преследователей закрытой дверью, а рядом находишь мёртвую сестрёнку, умершую от полного опустошения магического резерва. Она дотащила меня, бесчувственного, но сил для своей жизни у неё не хватило.

— Как вы спаслись? — Аль вздрогнул, и Грен понял, что невольно сделал другу больно и исправился. — Как ты спасся?