Только за это я и борюсь — за жизнь другого. Господи, это нелегко.

Внезапное давление на лёгкие заставляет меня закашляться. Я останавливаюсь, прикрывая одной рукой рот, а вторую прижимая к животу.

Я никогда не почувствую солнечного тепла. Никогда не увижу искренней улыбки.

Сглатываю ком в горле и сдерживаю всхлип. Чёрт. Почему сейчас? Почему именно сейчас меня одолевают все эти мысли?

Рева здесь нет. Он ушёл. Я не знаю, жив ли он. Зато знаю, что застряла здесь навсегда. Моя жизнь кончена.

И я чертовски устала.

— Дитя? — шепчет призрак, в его голове нет привычной язвительности.

Я делаю несколько отчаянных вдохов, пытаясь проглотить слёзы. Я в порядке. Я в порядке. У меня есть цель. Вот как только выполню её — как только Рев заберет книгу заклинаний и покинет это проклятое место, тогда можно и ложиться помирать.

Я умру.

Я не переживу его уход. Теперь я точно это понимаю. Потому что тьма этого места, проклятье, смерть повсюду — это всё душит меня.

— Кейлин, — громче зовёт призрак. — Ты в порядке?

— Нет, конечно, — я с силой тру лицо, но затем выпрямляюсь. — Я в порядке. Всё нормально. Идём.

Я продолжаю прыгать над мутной водой, ловко балансируя на гладких камнях. Если не обращать внимания на запах, то в этом месте нет ничего такого. Под поверхность воды я вижу лица. Должно быть, там тела павших фейри, не разлагающиеся после смерти. А может, не всё так просто. Вдруг это всё я? Не знаю. Не позволяю себе всматриваться в эти лица.

Я прилагаю множество усилий, чтобы меня не стошнило или не вырубило, а туман сгущается, пепел падает с неба, дышать невозможно.

— Не спеши, — рявкает призрак.

Я бегу быстрее, прыгая по камням.

— Это не гонка, Кейлин! — орёт он, как отец на непослушного ребёнка.

Нет, это именно гонка. Что произойдёт раньше: я доберусь до берега или потону в своих депрессивных мыслях?

— Если упадёшь, уже не выплывешь. Если только коснёшься воды…

— Ты мне не помогаешь! — кричу я. Ноги не слушаются, дыхание прерывистое.