– Значит, ты брат Ивара Берглунда, – сказала она. – Я думала, он умер.

– Угу, – кивнул мужчина. – Все думают так. Или что я Ивар и мой брат мертв.

Ее меньше всего волновали его рассуждения подобного рода.

– И где Биргитта сейчас?

– На это нельзя правильно ответить, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду?

– Тело достается животным. Так лучше всего. Оно исчезает всего за несколько дней.

Тошнота резко подступила к ее горлу.

– В лесах полно остатков костей, – сказал он. – Никто не размышляет об этом. Хотя с черепами, и руками, и ногами надо разбираться отдельно, по ним могут опознать человека. Она покоится с миром на одной лесной полянке.

Аннику стошнило прямо на пол коричневыми остатками капучино из кафе торгового центра дешевых товаров.

– Жаль, что ты не дала знать о себе раньше, тогда смогла бы попрощаться с ней. Взамен вам придется разделить вечный покой.

Он поднялся и направился к стоявшей в углу дорожной сумке, она толкнула стул назад, чтобы отдалиться от него. Сумка имела самую обычную молнию, сейчас не застегнутую. Он открыл ее, и все содержимое оказалось на виду.

Она была набита инструментами. Там лежали клещи разного размера, два больших молотка, острые шилья, проволока, пила, длинный и узкий нож и стамеска.

– Знаешь, что это такое? – спросил он Аннику и поднял хромированную трубку длиной три дециметра с красным спусковым крючком на одном конце.

Не дожидаясь ответа, он взял круглую, покрашенную в синий цвет пулю и вдавил ее в трубку с одного конца.

– Это специальный пистолет, – сказал он. – Им убивают скот на бойне. Такого синего патрона хватает для большого быка. Он не страдает. Мгновенная смерть.

Анника уставилась на трубку, инструмент, которым убивали крупный домашний скот.

– Честно говоря, мне и в голову не приходило, что между вами, сестрами, не было согласия, здесь я просчитался, – сказал мужчина, поглаживая свое странное оружие.

Анника снова бросила взгляд на окно, оно было многостворчатым, она, пожалуй, смогла бы вырваться наружу прямо через него. Или деревянные перемычки были слишком крепкими?

– Там, в Видселе все держатся вместе. Страдают, когда у них нет такой возможности. Мы не можем сидеть в клетке, мы рождены свободными людьми…