— Что еще за чертовщина? — Старлиц усмехнулся. — Какая-то инвалидная команда!

— В ГУУАМ Озбея ненавидят. Чего он только не вытворял на их территории! Шантажировал сына азербайджанского президента, взорвал машину с заместителем министра обороны Узбекистана. Они знают, как опасен Озбей, но кто им поможет? НАТО? Озбей в НАТО! Россия? Но в ГУУАМ собрались националисты, ненавидящие Россию. — Виктор так двинул по столу кулаком, что подскочила его тарелка с супом. — Если вы не слыхали о ГУУАМ, ничего не могу поделать! ГУУАМ существует и по величине почти не уступает Европе. Что же им, задрать лапки и признать победу какого-то турка?

— Ты хочешь сказать, что Молдова держит за границей отряд убийц? Страна без нормального фондового рынка?

— Она состоит в ГУУАМ. Они могут делить расходы на пятерых.

— Ммм… — промычал Старлиц, щуря глаза.

— ГУУАМ может воевать. У этих стран есть сухопутные и военно-морские силы. У них тысячи ветеранов Советской армии, никогда не дравшиеся под родным флагом.

Старлиц поразмыслил над услышанным. При всей беспрецедентности такой организации ее существование нельзя было полностью исключить. Ведь шел 1999 год. Напоследок планета усиленно чудила.

— Где его укокошили?

— Могу показать.

— Любопытно взглянуть, — согласился Старлиц.

Они расплатились, захватив в дорогу долму в виноградных листьях и липкий кусок пахлавы. Японский автомобиль, арендованный Старлицем, ждал их в тени мечети — бывшего собора французских крестоносцев в Леф-косе, заморского Нотр-Дам, обросшего минаретами.

До разрушенной деревни у Зеленой линии оказалось сорок минут приятной езды. На задворках турецкого Кипра осталось много таких городков-призраков: дороги, связывавшие их раньше с побережьем, оказались перерезаны, их жители-греки в ужасе бежали, а годы экономического эмбарго совсем их прикончили.

Взволнованный Виктор указал на проселочную дорогу под разросшимися деревьями, ведущую к заброшенной ткацкой фабрике. Ржавая железная крыша фабрики местами провалилась, стены покрыла буйная субтропическая растительность. Приблизительно так же выглядели старые хлопкоочистительные заводики в романах Фолкнера.

— Какого дьявола здесь надо Озбею? — удивился Старлиц.

— Не знаю, но он часто сюда приезжает, привозит друзей, иногда подружку… Я решил, что они перерабатывают здесь героин.

— Разумная мысль.

— Чувствуете запах гари? — спросила Зета, отрывая подбородок от покусанного края своего белого чемоданчика.

Старлиц запер оба чемоданчика в багажнике машины и спрятал в карман ключи.

— У тебя есть пистолет? — спросил он Виктора.

— Нет, а у вас?