Отметим, что граф де Шапелль, несмотря на незавидные физические данные, был крайне искусным фехтовальщиком и опытным дуэлянтом. Глубоко преданный де Монморанси-Бутвиллю, он выступал в качестве секунданта в большинстве дуэлей, в которых тот дрался.
Граф де Беврон очень хотел отомстить за недавнюю гибель де Ториньи, своего старого друга, лишенного жизни де Монморанси-Бутвиллем. И он отправился вслед за ним в Брюссель, который тогда был столицей Испанских Нидерландов, где правила регентша Изабелла. Когда ей доложили о прибытии двух заклятых врагов, она, опасаясь легко предсказуемых неприятностей, велела их арестовать. Дав ей в итоге слово не биться на дуэли во время своего нахождения в Испанских Нидерландах, де Монморанси-Бутвилль убедил королеву попросить Людовика XIII позволить ему вернуться во Францию. Но король Франции отказался дать разрешение на его возвращение. В ярости де Монморанси-Бутвилль поклялся, что все равно приедет в Париж и будет биться с де Бевроном, что являлось прямым вызовом авторитету монарха.
Де Монморанси-Бутвилль и де Шапелль вернулись в Париж тайно, переодетые и под вымышленными фамилиями. Накануне назначенной даты де Монморанси-Бутвилль и де Беврон встретились на Королевской площади, чтобы обсудить условия, в соответствии с которыми они будут драться на следующий день после полудня. Де Монморанси-Бутвилль назначил секундантом графа де Шапелля, а де Беврон сказал оппоненту, что его будет представлять маркиз Анри де Бюсси-д’Амбуаз.
На следующий день главные участники дуэли приехали на Королевскую площадь с третьим ударом часов и, не желая терять время, сбросили камзолы (они договорились драться в рубашках) и заняли позиции.
Одновременно с ними скрестили шпаги и секунданты.
Трудно сказать, как долго продолжалась дуэль: оценки тут довольно разнообразные – от нескольких минут до часа. В равной степени нелегко установить, какие именно раны нанесли друг другу основные участники. В одном рассказе утверждается, что они буквально падали от усталости, изнеможения и потери крови, в другом, напротив, говорится, что они прекратили дуэль все еще без единой раны после нескольких минут демонстрации парочки-другой приемов высокой техники фехтования.
Тем временем де Шапелль и Бюсси д’Амбуаз вели свой бой, представлявший собой фактически параллельную дуэль. Мы не знаем, как долго продолжался этот бой, но результат его известен: клинок де Шапелля вонзился в тело де Бюсси-д’Амбуаза, тот рухнул на землю и через несколько минут скончался.
Подчеркнем еще раз, что дуэлянты дрались ясным днем и на наиболее престижной тогда площади Парижа, а потому просто невозможно представить себе, что их поединок прошел незамеченным. И все понимали, что пора скрываться. Де Монморанси-Бутвилль и де Шапелль решили бежать в Лотарингию, тогда независимое герцогство, чтобы оказаться вне юрисдикции французского закона. Бретеры покинули Париж по дороге на Мо и после бешеной скачки поздно ночью достигли Витри-ле-Брюле, что в Шампани. Там они нашли комнату на постоялом дворе и легли спать.
А тем временем Людовику XIII донесли о нахальной дуэли, которая случилась прямо у него под носом. Взбешенный, он приказал схватить беглецов, особенно де Монморанси-Бутвилля. И беглецов схватили (графу де Беврону удалось скрыться), а потом их под усиленной охраной привезли в Париж и поместили в Бастилию.
Мало того, что дуэль происходила днем при большом стечении народа, она случилась накануне праздника Вознесения. Плюс она проходила на Королевской площади Парижа – прямо под носом у грозного кардинала, который жил там в особняке № 21. Это была блестящая дерзость и одновременно самая бессмысленная глупость. Это, по-видимому, и переполнило чашу терпения кардинала де Ришелье.
Не прошло и месяца, как суд вынес смертный приговор представителям двух знатнейших родов Франции. Ришелье, по его собственным словам, намеревался «перерезать горло дуэли». Точнее, он сказал королю так: «Мы перережем глотку либо дуэлям, либо эдиктам Вашего Величества». И хотя большинство дворянства требовало помилования, кардинал был неумолим. В результате дуэльная «звезда Франции» номер один и его кузен граф де Шапелль были казнены 22 июня 1627 года на Гревской площади.
Это произвело на общество сильное впечатление. И многие тогда говорили, что кардинал, сделавшись первым министром, «пробил» закон о строжайшем запрещении дуэлей лишь потому, что большая часть дворянства сочувствовала идеям Католической лиги и держала сторону Анны Австрийской, а посему сторонники кардинала постоянно подвергались публичным оскорблениям. Соответственно, они вынуждены были отвечать на оскорбления вызовами на дуэль, и многие после этого гибли от полученных ран. То есть утверждалось, что верных людей Ришелье было немного, и он просто решил так их защитить. Со своей стороны кардинал утверждал, что его желание упразднить столь варварский обычай было связано исключительно с тем, что из-за него ежегодно гибли сотни храбрых дворян, которые могли бы верой и правдой служить королю и Франции.
К сожалению, демонстративная казнь не дала ожидаемого эффекта. Дуэли на какое-то время прекратились, но затем сила привычки взяла свое, и уже в следующем году при осаде Ла-Рошели офицеры, не колеблясь, прибегали к привычному способу выяснения отношений. А общество и далее оставалось терпимым к этому «благородному преступлению».
Смертельная ссора
Барон Чарльз Мохэн, родившийся в 1675 году, был известен в Англии не только как политик, но и своими частыми дуэлями и страстью к азартным играм. Его отец, кстати, умер вскоре после его рождения и тоже после поединка. От отца остались одни долги, и из-за этого Мохэн не получил приличного образования и был вынужден обратиться к азартной игре, чтобы поддерживать соответствующий образ жизни.
Потом Мохэн женился на Шарлотте Орби, внучке графа Макклсфилда, но, к сожалению, он не получил обещанного приданого, и пара вскоре после того распалась. В конце 1692 года игорный спор привел Мохэна к его первому поединку с графом Кассилисом. Потом Мохэна обвинили в убийстве актера Уильяма Мунтфорта. Барон был схвачен, предстал перед судом Палаты лордов, однако в феврале 1693 года его оправдали в связи с отсутствием прямых улик.
Затем была служба в армии, новые дуэли и новый суд. И новое оправдание, после которого Мохэн оказался в дипломатической миссии в Ганновере. А в возрасте 37 лет он погиб, получив смертельные ранения на дуэли с герцогом Джеймсом Гамильтоном. Дуэль эта имела место в лондонском Гайд-Парке 15 ноября 1712 года.
Герцог Гамильтон был на семнадцать лет старше. Он был генерал-лейтенантом и первым пэром Шотландии, а еще он прославился своим упрямым сопротивлением объединению с Англией в 1707 году. И он тоже умер 15 ноября 1712 года в результате поединка в Гайд-Парке, а произошел он из-за спора по поводу наследования состояния умершего графа Макклсфилда, упомянутого выше. Эта тяжба велась очень долго, и в результате все завершилось ужасной личной ссорой. Эта история известна в нескольких версиях.
В частности, в своих показаниях лакей Мохэна под присягой заявил, «что в четверг 13 ноября его хозяин пошел к мистеру Орлбару, хозяину судебного архива лорда-канцлера, где встретил герцога Гамильтона», что он слышал, как они «разговаривали на повышенных тонах, поскольку дверь, у которой он ожидал, оставалась открытой», что далее слышал, как герцог, читая показания мистера Уитворта, сказал, что в этих показаниях «нет ни правды, ни справедливости», на что Мохэн ответил, что знает мистера Уитворта «как честного человека, не менее честного и справедливого, чем Его Милость, после чего дверь закрыли».
Такова была первопричина ссоры, а теперь обратимся к показаниям других очевидцев.