– Успокойся. Со мной все нормально. Я дома, сижу на диване. Я ведь сразу не поняла, что ты такое можешь придумать, а тут как вступило в сердце, просто нечем дышать. Последний этаж, как специально, последний этаж.

Но я успела. Ирка, я успела, это главное. Я говорила ему, что ничего не получится. Не пройдет этот номер с тобой. Но ведь Эдик дурак. Умный, а дурак, ты же знаешь. Самых простых вещей не понимает. Обрадовался, что подфартило, когда узнал, что ты с Аксеновым, раскатал губу на грандиозный заказ. Твой Аксенов – у них сейчас головная боль номер один. С ног сбились, чтоб его в угол загнать, а тут ты прямо под боком… Такая Эдику удача. Только я ему сразу сказала, что ничего с тобой не получится. Ты – не я. Это я – из стороны в сторону, из стороны в сторону.

Меня слишком много. Все хотелось куда-то деться. А куда?

На том и поймалась. Они нас на том и ловят, Ирка, что другой жизни у нас нет. Не придумали, не устроили. Либо живешь по их законам, либо существуешь в подвешенном состоянии. Как там твой Аксенов говорит? Ложный выбор?

– Ложный выбор, – как эхо откликнулась Ира, не понимая смысла и Ленкиных, и собственных слов, понимая только, что чутье ее не обмануло, с Ленкой уже случилось самое страшное.

– Ну вот! – удовлетворенно поддержала ее Ленка и тут же разыграла сценку-импровизацию:

– Они ему:

«Выбирай, понимаешь, а то проиграешь однозначно!», а он им: «Извините-подвиньтесь, господа-товарищи, мне ваше меню не подходит, я объедками с чужого стола питаться не привык». – И грустно подытожила:

– Смешно.

– Смешно, – привычно согласилась Ира.

– А у них такой ответ не предусмотрен, не знают они, что с такими, как он, делать. Вот и боятся они его как черт ладана. И не оставят в покое, ни за что не оставят. И тебя не оставят. И меня. Ты умница, Ирка, ты правильно задачку решила, ты всегда была умницей. Только проблема не в тебе, а во мне. Все наоборот. Проблема в том, что ты оказалась моей подругой. А ты никого не бойся. Тебе бояться нечего, у тебя совесть чиста. И меня ты простишь. Ты не можешь не простить. Простишь?

– Прощу, – как заговоренная повторила Ира.

– И обещай мне, что больше не будешь их бояться, слышишь? Обещай!

– Не буду их бояться, – как послушная ученица пообещала Ира.

– Ну вот, – облегченно вздохнула Ленка. – Ты у меня умница, ты у меня самая-самая лучшая, и ты будешь самая-самая счастливая. Я ведь тебе завидовала, Ирка, ты любить умеешь, это у тебя по жизни как грамотка охранная, а я все ждала, ждала – когда, ну когда же? А когда твоего Аксенова увидела, поняла – а никогда.

Никогда, потому что только такого, как он, я могла бы полюбить. Ты не поверишь, первый раз своими глазами увидела мужчину, которого могла бы полюбить вот так, как ты, чтоб без остатка, чтоб самую маленькую капельку на дне и ту выпить. Ты же знаешь, меня бы тогда никто не остановил, даже ты. Не полюбила. Значит, никогда со мной уже такого не будет. Никогда. Всю жизнь суетилась, боялась главное упустить – и все равно упустила… – Ленка замолчала. Потом констатировала, спокойно и уверенно:

– Ну никогда, так никогда.

Даже лучше раньше, чем позже.

Короткие гудки.

– Нет, – очнувшись несколько минут спустя, прошептала Ира в пикающую трубку. – Нет! Нет! Ленка, не смей! – закричала во весь голос, отдавшийся гулким эхом в пустых стенах. Нажала отбой, непослушными пальцами перебрала цифры Ленкиного номера. Короткие гудки. Все те же короткие гудки.