– Ты где? – спросил он. – Я беспокоился. Заглянул к тебе на работу, миссис Берлингтон объяснила, что ты будешь отсутствовать несколько дней в связи с кончиной матери.

У Милли ускоренно забилось сердце.

– Надеюсь, ты не стал ее разубеждать?

– За кого ты меня принимаешь?

– Не люблю врать, – пробормотала Милли. – Мне пришлось уехать на несколько дней, только и всего.

– Почему ты меня не предупредила? – обиженно спросил Джо.

– Все вышло случайно. Это сложно, я потом объясню.

– С тобой все в порядке?

– Да, в полном порядке. Скоро вернусь, и мы два раза подряд сходим в кино, если захочешь. Ты-то сам как?

– В унынии! – Джо вздохнул. – Получил очередное письмо из издательства: не хотят они печатать мой поэтический сборник… Лучше, наверное, сжечь все написанное и бросить сочинительство.

– Не смей даже думать об этом, Джо, я тебе запрещаю! Твоя поэзия прекрасна. Из-за того, что какие-то кретины не в состоянии ее понять, ты не должен сомневаться в своем таланте.

– Вот только эти кретины, как ты их называешь, подозрительно единодушны.

– Известное дело, тупиц в мире большинство. Ну и что?

– Ладно, – сказал Джо, – не хватало, чтобы ты из-за меня переживала! Достаточно меня самого. Ты путешествуешь в одиночестве?

– Нет, я везу подругу. Ей надо в Калифорнию, – выпалила Милли.

– С каких пор у тебя завелась подруга? Да еще такая, которую я не знаю?

– Это старая знакомая, еще по Санта-Фе, я не видела ее с тех пор, как оттуда уехала, – соврала Милли, кусая себе губы.

– Стоит появиться знакомой, которую ты не видела целую вечность, – и ты уже мчишься на запад, да еще обманываешь свою начальницу? Какое человеколюбие!

– Не произноси это слово, терпеть его не могу! У меня не было выбора, только и всего.

– Что такого стряслось с этой твоей знакомой, что тебе пришлось мчаться через всю страну?